Bad company
Ненастоящий мужчина
Chapter 1: Blackout
Часть 1
Неизвестное время
Неизвестная локация
Я пришёл в себя в какой-то помойке. Башка трещит… Нихрена не помню. Имя… Черт возьми, даже имя вспомнить не могу. Путем напряжения извилин, все же я смог это сделать. Меня зовут Арктур Зингер. Мне 25 лет, и я студент колледжа энергетики в городе Гусь-Стальной ОДЗ. Для тех, кто не в курсе, поясню.
На дворе нынче 2440 год, Планета, вопреки многим прогнозам, не уничтожила саму себя, а наоборот, после апокалипсиса смогла восстановиться, и в данный момент правит ею премьер Токарев. Немалую роль в этом сыграло княжество Вагнер, после рагнарека объединившая почти все земли постсоветского пространства, а после, лет через сто, смогла наладить активный диалог с другими землями и создать ОДЗ — объединенный земной директорат. В условиях новой Земли планета испытывала острый энергетический кризис, постепенно нарастающий, потому объединение и прошло так гладко — все хотели хапнуть энергии у соседей, но вот незадача — ни у кого её не было. Так что профессия энергетика, к слову, довольно важная на сегодняшний день. К слову, я прямой потомок одного из героев того времени, и это единственная причина, по которой меня приняли в такое престижное учебное заведение. К сожалению, мой предок пропал не задолго до создания ОДЗ, и заботливые предки не смогли найти его тело, зато донесли его оружие — старинная мосада-ак и два пистолета, один похожий на люгер пистолет, до сих пор хранятся в нашем имении. Ладно, на этом экскурс в историю закончим.
Я нахожусь в мусороликвидирующем блоке, и, судя по урчанию живота и сухости во рту, довольно давно. Первое, что мне нужно, это найти выход. Я встал, вытащив наконец лицо из мерзкой жижи, в которой я лежал, и, отряхнув лицо, побрел в поисках выхода. Как минимум, где-то долен быть вентиляционный ход — я же дышу как-то, даром что помои воняют, но все равно — кислород-то есть. Помойка просто поражала масштабами: такую я видел только в так и не восстановленной Москве, куда свозили помои со всего Корпуса до того, как ввели в эксплуатацию мусороперерабатывающие заводы. Так-с, а это что у нас?
Я увидел в полу некую дверь, скорее даже люк. «Видимо, это технический лаз для робота-уборщика,» — решил я. Вот только, судя по грязи, появляется он нечасто. Либо просто давно не заходил на огонек. Впрочем, чего уж там… Я стал шариться по помойке, ища хоть какое-то подобие лома. Через час я нашел раздолбанный блок железобетона. В течение часа я вытаскивал из него прут арматуры — бетон, надо отметить, довольно хреновый. И вот с этим самым прутом я иду к лазу, и начинаю попытки подковырнуть его. Безуспешно. Неосталь оказалась куда крепче бетона. А жрать и пить меньше не хочется.
«Выходит, я так и сдохну тут, на помойке?» — расстроился я, присаживаясь рядом с неподдающимся лазом, — «притом помня только кто я, да и то в общих чертах».
— Да почему, блять? Гребаный люк! — в сердцах я ударил в люк лаза, понимая, что только отобью руку. Но случилочь невероятное. Люк вогнулся вовнутрь, словно прижатый неведомой силой, а затем просто провалился вниз, открывая вертикальные рельсы и лестницу.
Неизвестное время
Неизвестная локация
Итак, спустя час я выбрался с этого мусорного бака, все еще не вдупляя, где я нахожусь. Промотавшись по техническим лазам с полтора часа, так и не понял, так как, попав в город, я обнаружил сумрачное, как в районе Краснодара, куда нас возили на практику — там каждый миллиметр утыкан газовыми и угольными ТЭС, и благодаря дыму небо там всегда пасмурное.
Вот и здесь — ни света, ни ночной тьмы — одна серость. Я начал прести в направлении города, высотные дома которого наблюдались вдали — километров двадцать плюс-минус, по пути частный сектор. Людей не замечалось вообще, то ли сейчас ночь, и все спят, то ли этот пригород заброшен. Машины стоят прямо на дороге, на многих выбиты стекла. Конечно, как любого высокородного юношу, меня учили с детства, что воровать плохо, но, как я слышал, мой прадед не брезговал в Темные века прихабарить себе чужого. Так что без зазрения совести я залез в пару машин, где нашел воду и пару энергетических таблеток — спрессованный мультирацион со всеми необходимыми витаминами, белками и жирами, и один шоколадный батончик. Невкусно, несытно, но все лучше, чем дохнуть. Довершив скудную трапезу батончиком, я жадно запил все водой, стараясь не пролить ни капли. Наконец-то сухое, как содержание учебника по радиаторным сооружениям, горло хоть немного промокло.
Между ртом и задницей, как ни крути, прямая связь, так что я, найдя в той же машине, на капоте которой перекусил, пару салфеток, нашел относительно густой куст, отправился… Впрочем, от подробностей огражу. Вернувшись с облегчением, я испытывал двоякое ощущение. Вроде и кайф, а вроде и одного батончика явно мало. Решив, что с таблетками мультирациона до города дотянуть я должен уж точно, а дальше можно и в ресторан зайти — все же я не простой смертный, и кредитов на карте всегда хватает, так что позволить себе такое могу.
Потекли слюнки при виде рисующихся в голове картин еды: жареная свинина с опятами, и, конечно же, элитный алкоголь — стекломой, рецепт которого изобрели в Корпусе солдаты, а рецептура настолько идеальна, что почти без изменения дошла до наших дней. Вдруг в голове зазвучал голос, притом голос говорил как из динамика с порванной мембраной:
— Вни…е! Биолог…я о..сность! — голос безбожно фонил, заставляя закрыть уши, но дело в том, что это не помогало! Голос звучал у меня из головы! — Реком..ю ..нуть мест..ь!
Далее голос просто жевал, пока не отключился. «Что это, мать его, за херня?» — испугался я. Ну а вот ты, да-да, ты, не испугался бы, если б у тебя из головы звучал голос? Сразу же пошел мыслительный процесс. Оснований доверять голосу не было, желания проверить беспочвенность заявлений не возникало также. Я побежал в сторону города.
Часть 2
Неизвестное время
Неизвестная локация
Бешеный бег, несмотря на довольно тренированное тело — весом я сто семьдесят пять фунтов при росте шесть футов. Да, не рельефная мускулатура, и хоть дядя мне твердил, что нужно выглядеть, как Аполлон, я все же склонялся больше к функционалу — что проку в красоте, если в зубы дать не можешь? Видимо, мои тренировки дают свои плоды: почти три мили я пробежал, не устав, даром что одет далеко не в спортивную форму — джинсы (да, этот предмет одежды вечен), черный исторического покроя acu и кеды. Вполне нормально.
Пробежав вышеозначенные три мили, я перешел на быстрый шаг. Все же, лежа на помойке хрен знает сколько времени (причём, вангую, день точно), я здорово проголодался, так что силы стоило подэкономить. Двигаясь по дороге, я постоянно оглядывался назад, так, на всякий случай. Однако все это не имело никакого смысла, ведь прямо по обочинам дороги стали выкапываться… Зомби? Я снова побежал, сбивая дыхание. «Но их же триста лет как перебили! Как эти чудеса чекановской инженерии оказались так близко к столь крупному городу?»
Подобное в голове просто не укладывалось. Периодически оглядываясь, я сделал вывод, что от основной толпы я отрываюсь, но несколько самых резвых все же догоняют меня. Причём с каждым разом они приближались все сильнее, и вскоре мне даже не нужно было оглядываться, чтобы слышать их топот, ощущать вонь. «Как будто и не выходил с помойки,» — заметил я. Вдруг сбоку сзади к топоту примешалось непонятное шипение, приближавшееся невероятно быстро. «Ну все. Точно каюк мне,» — обреченно понял я.
Однако послышались три выстрела, и топот ног прекратился, сменившись дикой смесью повизгивания и рёва. Справа со мной поравнялся парень (или мужик? Или баба?) в бронекостюме партфайндера.
— Тебя подбросить? — бодро спросил он искаженным мембраной противогаза голосом.
Партфайндер.
Костюм, разработанный на основе «Апостола» Ратника.
Практически не имеет бронирования, как правило бойцы предпочитают парные пистолеты системы «Клык» .45CLW (11.51×31мм). Помощь в наводке осуществляет вспомогательный ИИ.
Главной особенностью костюма является реактивный ранец, позволяющий про беге развивать скорость до 40 мл/ч.
Ранец и является главной причиной использования операторами «Партфайндеров» оружия класса пистолет и пп.
Неизвестное время
На крыше супермаркета «У Джорея»
Полчаса спустя мы уже сидели с Питом — так звали партфайндера — на крыше супермаркета, самом безопасном месте на окраине города.
— Ну, рассказывай, как оказался так далеко, — шлем Пит снимать не торопился, а лицо его было мне весьма интересно, не знаю почему.
— Да че рассказывать, — пожал плечами я, — пришел в себя в мусорном блоке. Как попал туда — не знаю.
— Н-да, — сложил руку за голову Пит, — ниче так ебнуло.
— В смысле? — не понял я.
— Да реактор экспериментальный… Что-то наши господа ученые намутили там…
— Дебилы, блин. Кто ж возле города запускает реакторы? — я от злобы ударил себя по лицу. «Этому ж на первом курсе учат, тб придумали для идиотов что ли?».
Пит странно на меня посмотрел.
— Ты либо псих, либо с метро, если так говоришь.
— В смысле? — повторился я. Какое метро, какой псих…
— Сознание людей контролируют коммы. Никто про правительство дурного слова не скажет кроме психов и метрошников.
— Да каких метрошников? — я вскочил и заорал, не выдержав внутренний поток ярости, — какие коммы? Их семьдесят лет назад запретили!
Пит смотрел на меня так, будто я несу какой-то бред. Но ведь я точно знал, что коммы, comm towers, запретили, так как их радиоволны негативно влияло на сознание людей, делая их покорными и мирными. Конечно, были способы уйти от волн, но об этом не сейчас.
— Ты как будто с Земли упал… — покачал головой он. Меня это бесило все сильнее и сильнее.
— С Земли упал? — вскочив, заорал я, — как это возможно? Что ты несёшь? С Земли упал, ахаха, — нервно усмехнулся я, — может, это ты с дуба рухнул?
— Кажется, я понял в чем проблема, — он присмотрелся ко мне, — где мы сейчас по-твоему?
— Ну… Э… В пустом городе, — тон речи Пита меня озадачил.
— А если крупнее?
— Ну… Допустим, Америка?
— А теперь присядь. Давай, давай, присядь, — несмотря на мой вялый протест, он усадил меня, — мы в apollo colony.
— Еб твою мать… — только и протянул я.
Apollo colony — первая колония на луне. Решение об основании принято, когда первые постапокалиптические экспедиционные миссии в 2293 году нашли на луне гелий-3, крайне энергоемкое топливо, в 20 раз превышающее атомное по эффективности.
Атмосферу удерживает полупрозрачный купол. Воссоздана земная гравитация. Так как фактически директория не имеет власти над колонией мз-за огромного расстояния, руководство в свои руки взяла горстка олигархов, планирующих установить монополию на гелий-3. Во избежание бунтов шахтера на всей территории колонии установленны коммы.
Часть 3
Неизвестное время
Apollo colony, на крыше супермаркета «У Джорея»
— Вот это номер, — протянул Пит, — звучит как полный бред. А хотя… Есть один способ проверить.
— Да? — с надеждой непонятно на что произнес я. «Зачем ему что-то доказывать? И если я в Аполло, то какая разница ему, откуда я?», — и как?
— Землянам имплантируют микрокомпьютеры при рождении, равно как и колонистам. Только колонистам их ставят ближе к черепу, чтобы воздействовать на мозговые процессы. У землян же ИМК связан с мозгом через спиной. Дай-ка нащупаю, — он приблизился и стал лапать толстой кожаной перчаткой сначала чуть пониже затылка, постепенно спускаясь. «И как он что-то нащупает?» — скептично подумал я. Наконец я почувствовал, как какая-то железка вдавливается мне в позвонок.
— Ага, и впрямь… — удивился он, — вот почему коммы на тебя не работают.
— Это все здорово, но что нам делать?
— Похоже, узнать что-то мне от тебя будет проблематично, — игнорировал он мой вопрос, — так что расскажу сам, может, что-то скажешь по этому поводу. Все же жители метрополии намного образованнее нас. Итак, неделю назад прогремел взрыв на макаронной фабрике экспериментального гелий-3 реактора. Странности слишком близкой его постановкой к городу не исчерпываются. У нас город далеко не энергетического кластера. Это шахтерский город. Похоже, кто-то из господ олигархов, де-факто руководящих колонией, решил сэкономить на перевозках. Впрочем, уже неважно. Я был одним из охранников шахты М-5, наш отряд выживших, после эвакуации шахтеров попробовал разобраться с произошедшим, и, как выяснилось, эту акцию прикрывают на высшем уровне. Что там они между собой не поделили — мне знать не дано, но наш отряд разгромили. Меня командир отправил в разведку, и, возвращаясь, я увидел как отряд расстреливают. Кто и как — я не понимаю, да и разбираться не стал. Я просто убежал.
Пит вздохнул и замолчал.
— Чтобы выжить, — начал, удивляясь своим словам я, — мне нужно оружие. Вдвоём защищаться проще.
— И то верно, — кивнул он, — я возвращался к тому месту. Там есть пара винтовок, скаф «Коммандо» и сьют «Рекон». Надо заранее решить, какой ты на себя напялишь.
— Ну… Эээ… — я немного замялся, не зная, что сказать, — я в них не разбираюсь.
— «Коммандо» имеет относительно неплохую защиту, — начал объяснять он, — и мощный стимпак. Вообще в нашей ситуации лучше будет «Рекон», но его контролировать могут только псионики. Ты часом не псионик?
— Я не знаю, — неожиданный вопрос поставил меня в тупик, — я даже про ИМК не помнил.
— Ну так спроси у него, — посоветовал Пит.
— А как это сделать?
— Задумайся и пошли ему сигнал.
Я попробовал. Сосредоточился.
— Не выходит… — я вдруг вспомнил про голос в голове перед встречей с мутантами, — вопрос. Перед тем, как я встретился с зомби, у меня в голове говорил голос. С помехами, после предупреждения вообще замолчал. Это ИМК?
— Да. И похоже, его заряд сел, — грустно констатировал он.
— И как его зарядить? Или все?
— Надень любой скаф или сьют. В них есть микрореакторы, от которых они и питаются, заодно и ИМК подзарядят.
— Хорошо. Честно говоря, мне бы хотелось снизить время нахождения в том месте, так что скажи, что быстрее надеть — «Командо» или «Рекон»?
— «Кон» конечно. Он как костюмчик на молнии, — ответил Пит, будто объясняя нечто очевидное.
— В таком случае, думаю, нам нужно сделать все до полной темноты, — предложил я. От воспоминаний о тех зомби просто волосы дыбом вставали.
— Садись на шею. Я донесу нас минут за двадцать.
Chapter 2: Psi-blades
Часть 1
Луна, Apollo colony, городская площадь.
Неизвестное время
— Ну, вот тут все и было, — Пит показал на площадь возле памятника. На всей площади лежали трупы в скафах и сьютах.
Я подошел к ближайшему, открыл забрало с целью глянуть жетон.
— Это Блэкголд Хандред. Он первый попал под удар сталкеров и халков… — произнес, смотря в никуда, Пит. Мы постояли еще немного, отдавая дань уважения павшим.
— Сьют рекона там. Даже если ты не псионик, как минимум ты зарядишь ИМК, — Пит направился к трупу рекона. Подойдя к нему, он расстегнул костюм, снял с него визор, отложил разломленную винтовку.
Сам костюм внешних повреждений не имел, но вот тело, извлеченное Питом… Вбитые внутрь ребра, сама грудная клетка вообще синей была от внутреннего кровоизлияния, а руки и ноги носили следы укусов.
— Как видишь, костюм, — относя голое изуродованное тело к памятнику, пояснял Пит, — совершенно не защищает от запреграных ранений. Тебе могут запросто откусить ногу, и она повиснет внутри этого сьюта — настолько прочна его ткань. Впрочем, этот костюм лучше «Коммандо». Хотя бы ты себя не убьешь им, ведь стимпак к
«Коммандо» очень вреден.
Я кивнул, раздеваясь рядом со съютом, после чего начал облачаться. Едва я застегнул молнию, за спиной, чуть ближе к позвоночнику и ниже лопаток зашумели реакторы, а визор сам упал со шлема на глаза. Перед глазами заискрили буквы, слова.
«Nätverket startat»
«Tillträde»
«Access granted»
«Ny användare autorisering»
— Чё? — несмотря на глобализацию,
«Migrera till användarens modersmål»
«Språket hittades inte»
«Valt språk — English»
— Вот это да…
— Вик был шведом, — пояснил Пит, — так что все на шведском.
— Сьют уже перестроился на английский.
— Это хорошо. В настройках покопаешься потом. У меня кишка в желудок идет от этого места, — он бросил мне М45 — малокалиберную полуавтоматическую винтовку, — пора сваливать отсюда.
Я вновь залез ему на шею, и он, встав с колена, побежал, ускоряемый реактивным ранцем, в сторону того супермаркета.
Луна, Apollo colony, крыша супермаркета «У Джорея»
Неизвестное время
По прибытии он занес меня на крышу, а сам пошел за едой, оставив меня разбираться с настройками.
Разбираться было очень просто — английский в наше время, как и в любое прогрессивное время, знает любой образованный человек. Вангую, перед Большим Пиздецом было так же. Впрочем, судя по восстановленной информации с оставшихся серверных машин, одевались они совсем по-другому, кители, привычные нам, например, носили в основном военные. Хотя, учитывая пару веков постоянных войн, повальная милитаризация неизбежна. Ладно, все это лирика.
Мне удалось узнать, что этот сьют — не просто ткань с легкой броней. Ткань имеет контролируемые волокна, повторяющие и усиливающие мышцы владельца, этакий экзоскелет. Так же я узнал про наличие дополнительных магазинов с патронами. «Странно… Почему им могут пользоваться только псионики?» — задумался я.
Вдруг послышался металлический скрип — кто-то поднимался по металлической лестнице на крышу. «Очень надеюсь, что это выживший, если они еще остались. Однако если нет…» — я бросил взгляд на винтовку. Я ни разу не стрелял не то что с винтовки, с пистолета — тем более по движущейся мишени. «Звать Пита нет смысла — только выдам себя, а он вряд ли услышит,» — раздумывал я. Мой взгляд упал на вентиляционную вышку — небольшое возвышение, ныне не работающее, из-за недостатка энергии, а точнее полного её отсутствия. Высотой она полтора фута, шириной чуть меньше одного. Отличный вариант, чтобы спрятаться, и я решил не медлить. Взяв винтовку на всякий случай, я тихо прошел за неё под тот же металлический лязг, все поднимающийся.
Скоро стук прекратился и сменился шарканьем — этот кто-то уже на крыше. «Только б не заметил, только б ушел… Меня тут нет, меня тут нет,» — молился я. Труба казалось ненадежным укрытием. Держа винтовку, я сжался в комок, комок, наполненный страхом и желанием жить. Подняв голову, я увидел, как зомби уже поравнялся с трубой. Прошел дальше, смотря вперёд слепыми глазами зараженного.
«Ну все. Сейчас он обернётся — и мне каюк,» — осознал я, роняя голову на колени. «Бот, включи музыку,» — попросил я, желая хоть немного придать себе бодрости перед смертью. Заиграла тихая, красивая мелодия гитары, поддерживаемая флейтой. Внезапно, сквозь музыку, послышалось шипение реактивного ранца, негромкое «ух еп» Пита и два выстрела. Звук приземления. Я поднял голову, смотря на убитого зараженного.
— Хэй, парень, ты где? — Пит осматривал крышу, в упор меня не видя. «Что за приколы такие?» — не понял я.
— Я тут. И это не смешно, — ответил я.
Пит уставился на трубу.
— Ты как туда забрался? — он, поставив пакет с едой, пошел в мою сторону, но мимо, и стал пытаться снять решетку вентиляции, — не поддается, сука…
— Ты дурак? — я схватил его за руку.
Он обернулся. Замер.
Немая пауза продолжалась минуту.
— Ты не ошибся в выборе с «Реконом». Ты — псих.
— Да какой псих? — я снова искренне не понимал, о чем он говорит, и это раздражало.
— Псих. Псионик, — медленно произнес он, доставая смартфон. Он сделал фотографию меня и показал мне, — я говорю с пустотой.
Я взглянул на фотографию — меня на ней не было.
Часть 2
Спустя полчаса я смог-таки показаться. Вангую, под шлемом Пит сидел с улыбкой до ушей, довольный как слон — по его словам, почти любой рекон мог прятать таким же образом до восьми человек в клоак, но пока что у меня были проблемы даже с тем что выйти. К слову обо мне.
В тот момент, когда Пит показал мне фото, я охренел и испугался — чуть сознание не потерял. Шутка ли: на твоей фотографии нет тебя. Это и пугающе, и заманчиво одновременно. Первая мысль, представляющая собой не набор эмоций — «мама, пожалуйста, забери меня». Так хотелось домой, подальше от всех этих зомби, убитых секьюрити, коммов… Да всей этой чертовой Аполло!
Поток мыслей прервал Пит, протягивая мне сандвич.
— Подкрепись. Ночь будет веселой.
Я молча откинул визор и впился зубами в холодный хлеб с мясом и майонезом. Ненавижу майонез, жирный и противный, еда плебеев… Однако мне, как уже много раз оговорено выбирать не приходится. Доев, я выпил принесенной Питом из супермаркета газировки. Приторная вода с порошковым апельсиновым вкусом резала язык.
— А просто воды там не было? — все же выдавил из себя каплю неудовлетворения я.
— Воды на луне нет. Не доезжает. Самое простое — в виде чая.
— А мыться как? — удивился я, — а смывать в туалете как?
— Там техническая вода. Её пить нельзя — у неё даже цвет странный.
— Как вы вообще живёте? — удивился я.
— Вот так и живём, — развел руками партфайндер, — куда нам до богатых метрошников. Большинству даже думать свободно запретили.
Я заткнулся. Своими закидонами сейчас и человека отпугну, а одному в этом дерьме оставаться как-то не хотелось. И не факт, что голод и зомби — это все проблемы, с которыми я столкнусь.
— А у нас есть какой-то план? Как свалить отсюда? — поинтересовался я.
— План есть, но нужно много людей и скафандры, — откинув защищающую челюсть часть шлема, жуя чипсы, начал Пит, — за пределами Аполло есть космопорт. Там можно найти шаттл, но есть много вопросов. Первое, — он стал загибать пальцы в тяжёлой перчатке, — как пробиться к выходу. Второе. Как открыть дверь. Третье. Где найти эти самые скафандры. И четвёртое — как запустить челнок и долететь на нем до метрополии, при этом не разбившись при приземлении. Этих данных в моем ИМК нет — уровень доступа маловат.
— А в моем могут быть?
— Попробуй. Он уже должен зарядиться.
Я сосредоточился.
«Компьютер»
…
«ИМК»
…
«Напарник»
…
«Да сука, рот твой ебал, бесполезная железка!»
От злости я ударил рукой по крыше.
«<Железка> активирована, пользователь. Какие будут указания?» — прогудело в голове.
«Да ладно?» — удивился я, — «велик и могуч наш язык».
«Железка, как я здесь оказался? Воспроизведение воспоминаний за последние десять дней»
«В доступе отказано»
«Чего?? Я не могу узнать, как я тут оказался?»
«Совершенно верно»
«Тогда можно связаться с родителями?» — я понимал, что хоть мало чем мне они помогут, но по крайней мере они будут знать, что я жив. Пока что.
«Межпланетная связь недоступна»
Я начал понимать, почему мой ИМК имеет такое имя.
«Ты можешь загрузить теоретический материал по пилотированию шаттла?»
«Да. Загрузить?»
«Нет, не стоит», — «хоть что-то уже» — подумал я. Что еще надо?
Я припомнил мертвый визор «рекона».
«Можешь синхронизироваться для управления с «Реконом»?»
«Получение кодов доступа… Подключение… Синхронизация… Выполнено»
«Что может этот сьют?» — я решил проверить, вдруг я что-то упустил.
«Усиление физических возможностей оператора, режим маскировки, визор обладает режимами прибора ночного видения и тепловизора, оптического увеличения, синхронизация с операторами проекта «Лезвие тьмы».
«Что такое «Лезвие тьмы»?»
«В доступе отказано»
«Да черт тебя дери, гребаная железка!»
— Тсс! — шикнул Пит. Я стал прислушиваться, боясь пошевелиться. Вдалеке послышались выстрелы.
— Ты тоже слышишь? — спросил он меня. Я кивнул, — пошли поможем.
Часть 3
Луна, Apollo colony, пересечение 5й и 34й улиц
2415г, 23.04 15:45
На спине Пит снова нес меня до нужного места. Когда звуки стрельбы совсем стали совсем громкими, и он остановился, спустил меня.
— Входи в маскировку, — приказал он.
Я сосредоточился, начал думать то же, что и в прошлый раз, но тщетно.
— Не выходит… — бессильно произнес я.
— Ладно, чёрт с тобой. Пошли, — он выхватил из кобур пистолеты и пошел вперёд. Я вскинул винтовку и отправился за ним. Выйдя из-за угла здания, я увидел тройку, отстреливающуюся от напирающих… Существ, напоминавших тараканов. Пит рванул на огромной скорости к ним, пользуясь ранцем, а я, присев на колено, начал вести стрельбу по насекомым — благодаря зуму от визора и коллиматору на винтовке это было не сложно. Периодически я нервно оборачивался — очень боялся, мало ли, какая группа мутантов обойдет с тыла.
Трое, увидев, что пришла подмога, перестали отступать, и, присев на колено, увеличили плотность огня. Парень с миниганом вообще превратился в царя смерти — я его побаиваться даже начал, не задел бы Пита, который довольно близко держался к врагам — пистолеты не имели должной пробивной силы. Но скоро все было кончено.
Я вышел из-за укрытия, где лежало три пустых магазина. Осталось всего пять — совсем не густо. Тройка вышла навстречу мне, видимо, приняв за главного. Пит пошел ко мне. Внезапно послышался очень странный звук. Я оглянулся — оттуда, откуда перли мутанты катились непонятные красновато-желтые шарики в количестве двух штук.
— Блайндлинги! Бежим! — закричал один из новичков. Пит же просто свалился под весом костюма.
— Дьявол! Двигатели заело! Помогите мне, подонки! — кричал он, пытаясь ползти. В ту секунду мне захотелось разделить всю боль, гадеясь помочь ему хоть немного. Я просто смотрел, пока спасенное нами трио сверкало пятками. Шары подкатились к Питу и, не останавливаясь, взорвались. Я ощутил, как лицо обожгло кислотой, руки покрылись волдырями, ноги подкосились, ведь они тоже будто в кислоту окунулись, и все, что осталось здоровым — это спина.
Пришел в себя я на крыше какой-то многоэтажки, рядом лежал Пит без скафа, над ним колдовал медик — это было понятно по форме одежды. Два мужика, оба без скафов, сидели, разведя огонь на таблетке сухого спирта, и жарили что-то на нем.
Все тело будто объяло огнем — я обнаружил себя без сьюта, почти голым — все, что можно оказалось забинтовано.
— Ну и пидоры же вы, — пробормотал я и отрубился.
Луна, Apollo colony, крыша здания, адрес неизвестен
2415г, **.04, время неизвестно
Неизвестно, через сколько я пришел в себя — может, час, а может, день. Открыв глаза, я понял, что хочу жрать как последняя тварь. Свое тело я обнаружил в сьюте, совсем здоровое по ощущениям. Поднявшись, я осмотрелся — рядом что-то грел на той же самой таблетке Пит. Остальные спали.
— Есть пожрать что-нибудь? — начал я беседу, подсаживаясь к нему.
— А, ты жив, — пробормотал под нос Пит, — спасибо что спас мою задницу, — он протянул мне банку с мясом и бульоном. Кажется, это называется «тушёнка».
Качество мяса сомнительно, но при поддержке галет вполне съедобно.
— Ты все больше поражаешь меня, — продолжил он, — Эйнар, вон тот коммандо, — он ткнул пальцем на дрыхшего в скафе оператора, — сказала, что это крайне редкая способность, которой обладают пси-опсы. Он назвал её «майндлинк», мол, путем соединения мозгов пси-опс делит полученный одним членом отряда урон на всех, к кому «подключен» майндлинк.
Я прекратил есть — настолько интересные вещи он рассказывал.
— Сам подробнее не знаю. Это к Эйнару.
— А кто еще у нас есть? — продолжая трапезу, спросил я. Хотелось узнать, с кем придётся работать дальше.
— Тот силач с миниганом — «Штурмовик», звать Карлом. А третий, вернее, третья — медик, Роза. Её стараниями мы с тобой едва не отправили свои задницы к бородатому еврею, — он сделал паузу, отметив её усмешкой, — как твой ИМК? Разобрался с ним?
— Нет, — мотнул головой я, — запись данных за последние десять дней недоступна. И ещё… — Мой ИМК говорит, что «Реконы» могут использоваться операторами проекта «Лезвие тьмы». Но что это я не знаю, опять же в доступ все упирается. Ты знаешь, что это?
— Впервые слышу. Сейчас у ИМК спрошу… — он взял секундную паузу, — нет доступа. Вообще странно… Ты вроде по манерам не последний человек на Земле. Почему же у тебя нет доступа к потерянной памяти?
— Возможно, её стерли специально, — прозвучал сухой мужской голос, — раз уж разбудили, — шумя сервоприводами, «Коммандо» поднялся, подходя к огню, — давайте предметно поговорим. Пит мне все рассказал, но я бы хотел услышать историю из твоих уст.
Я вкратце рассказал все произошедшее.
— И кем ты был на Земле? Звать тебя как?
— Арктур Зингер, двадцать пять лет, студент энергетического колледжа города Гусь-Стальной.
Эйнар уважительно кивнул.
— Тогда у тебя ко многим вещам должен быть доступ, к таким элементарным тем более. Что-то тут нечисто, — он подпер рукой бронированный подбородок.
— У меня есть идея.
Шанс один на миллион, конечно, но все же…
«Железка»
«Слушаю вас»
«Моя потерянная память связана с проектом «Лезвие тьмы»?»
«В доступе отказано»
— И? — скептично спросил Эйнар.
— Сейчас…
«Железка, мне стерли память или я сам её потерял?»
«В доступе отказано»
— Итак, — довольно оскалился я, — есть небольшая подвижка. На основании ответов моего ИМК, вернее, отказов от них, я могу сделать вывод, что мне стерли память, и что я как-то был задействован в этом самом проекте.
— Любопытно, — согласился Пит.
— Такой сильный псих, в тысячах километров от метрополии, да еще и специально отправленный сюда с зачищённой памятью… Не доверяю я тебе, — покосился на меня Эйнар.
— Я и сам себе не доверяю, — признался я в ответ.
— Узнай, есть ли особые инструкции у своего ИМК. Вдруг в случае чего он возьмёт тебя под контроль и завалит нас всех.
— Невозможно, — махнул рукой Пит, — у него ИМК в шее, а не под черепом.
— Твое дело. Но знай — я слежу за тобой, — Эйнар сделал специфический жест двумя пальцами, указав себе на глаза, а затем ткнув ими в меня.
— Не больно вежливо ты к своему спасителю относишься, — заметил Пит.
— Да мне до фени. Сдох бы — меньше проблем. Все равно рано или поздно гнить в канаве, — фаталистично заявил он.
— А смысл тогда вообще отстреливаться был? — вступил в полемику я, — если все равно отбросишь коньки?
— Потому что могу. Потому что жизнь для меня — как красивая ваза на шатком постаменте. Если он шатается, ваза выглядит гораздо красивее. Я стараюсь любоваться последними её мгновениями — ведь ценность того, что вот-вот исчезнет, вырастает в разы. Но если ваза разобьётся — мне как-то насрать. Однако если постамент крепок и надежен, а сверху стоит стеклянная витрина, я не нахожу вазу красивой. Сразу пропадет какой-то особенный шарм.
— Жизнь дается затем, чтобы получить от неё все, — парировал я, — если быстро умрешь, не успеешь.
— Вот ты, — он указал на меня пальцем в тяжёлой перчатке скафа, — ты ел от пуза, пил стекломой, ебал баб, общался с высшим светом… Ты думаешь, это жизнь? Чтобы получить что-то, надо что-то отдать. Вангую, две недели назад ты и подумать не мог, что всерьёз сможешь когда-то левитировать предметы, читать мысли… Если уже не можешь. Психи твоего уровня это умеют. Твое обучение без учителя идёт семимильными шагами…
— Был бы учитель — смог бы, — перебил я, — все, что я делаю — итог эмоциональных порывов.
— Я предпочитаю практику теории, — хладнокровно продолжил он, — сможешь переносить и воссоздавать ощущения в нужный момент — и всё у тебя в шоколаде будет и без учителей. Ты отдал некоторую долю нервов. Неслабо потрепал блайндлингами свое здоровье. Жрешь как бомж — пластиковой вилкой второсортное мясо с кожей, — в этот момент меня чуть не вырвало — фу, кожа, фу…, — но это и есть жизнь. Человек создан охотником, и жизнь в четырёх стенах не для него.
Воцарилась молчание.
— Нихрена себе ты телегу задвинул, — только и восхитился Пит.
Часть 4
Луна, Аpollo colony, крыша здания, адрес неизвестен
2415г, 25.04, 7:34
— Итак, у нас есть какие-то идеи, чтобы свалить отсюда? — спросил Эйнар, едва купол стал светлеть.
Снова тьма отступает перед сумерками. Похоже, этот город, названный в честь бога солнца стал царством теней. Какая ирония… Причем тенями стали его же собственные жители.
— План прост, как две копейки, — перезаряжая оставшиеся магазины пистолетов, спокойно говорил Пит, — прорваться на космопорт, параллельно подбирая всех, кто может держать оружие и лететь в метрополию.
— А как же гражданские? — возмутился Эйнар, всплеснув руками.
— Они все либо спаслись в бункерах, либо погибли, — холодно ответил Пит, — пора и о своих задницах позаботиться.
— Мы из Apollo Company. Мы солдаты. Наша задача — защита мирного населения, и мы будем выполнять эту задачу, — процедил Эйнар.
«Что? Солдаты?» — я был сильно удивлён.
— Я может чего-то не понимаю, — неуверенно начал я, положив руку на затылок, — но зачем ОДЗ армия? Ведь все войны в прошлом.
— Это ты так думаешь, — потягиваясь, пробасил Карл, — у империй всегда хватит врагов. Например, те же масоны.
— Заткнись, Карл, — зевнула Роза, тоже просыпаясь, — от твоего баритона сейчас нечисть со всего Аполло-сити сбежится.
— Твоя помешанность на масонах просто раздражает, — процедил Эйнар, — их уничтожили во время объединения.
— Да даже и так, — поднимаясь, немного хриплым басом, продолжил Карл, — ОДЗ это директорат. Несмотря на наличие премьера, они все хотят власти и денег. И многие из них имеют под рукой военные формирования, не всегда законные.
— К тому же на Аполло есть и повстанцы-сепаратисты, — заметила Роза, поднимая щит медицинского скафа.
«Короче, полный набор грехов прошлых империй, усиливающийся по мере отдаления от центра,» — понял я. Да, проживая в столице эту невидимую борьбу сложно увидеть.
— Тогда корректируем план, — решил Пит, — сейчас идём к месту гибели моей группы. Там осталось достаточно БК для вас, он не помешает. По пути будем эвакуировать всех мирных жителей. Ближайший бункер… — он задумался, видимо, связывался с ИМК. После секундной паузы, наконец продолжил, — в двух милях к Западному выходу отсюда.
— Бесполезно, — парировал Эйнар, — колонисты будут сидеть в домах, как приказывает им программа коммов на случай чп и ждать спасения.
— Лезть в каждую квартиру мы не сможем, — развел руками Пит, — к тому же многие из них пусты.
— Значит, надо уничтожить эти коммы, — пробасил из-под закрытого стекла скафа Карл.
А мне в голову пришла одна идея.
«Железка»
«Слушаю вас»
«Моего доступа и положения «ЧП» хватит, чтобы перепрограммировать комм?
«Да»
— Есть другой вариант, — довольно потирая руки, заметил я, — их можно перепрошить. Моего доступа хватит.
— Это отличная новость, — согласилась Роза, — можно их самих направить к бункерам.
— Но в мутантов тоже имплантированы МК, — заметил Карл, проверяя остатки бк, — они же могут тоже пойти к бункеру.
— Значит, нам придётся их защищать, — констатировал Эйнар.
— Тогда бьемся на две группы. Мы с Арктуром к комму, вы к бункеру.
— Договорились. Частота для связи 433.000.
— Принято, — кивнул Пит, присаживаясь на колено, — садись, прокатимся, — обратился он ко мне.
Луна, Apollo colony, 3й роуд-стрит
2415г, 25.04, 8:45
Двигаясь к коммтаверу, я осматривал в визор со включённым тепловизором окрестности. Все улицы отдавали холодным синим цветом — никакого намека на жизнь, как раз именно такая атмосфера располагает к размышлениям.
— Странные эти парни, — заговорил я, уже на подходе/подлете к комму.
— С чего такие мысли? — попытавшись повернуть на меня голову, но потерпев поражение, спросил Пит.
— Странно, что вообще возможно существование повстанцев.
— Логично. Довольно сложно избежать влияния коммов, — согласился он, снижая скорость — мы уже почти прибыли.
— Тогда что-то они темнят…
— Нет, к сожалению, про повстанцев он не соврал, — увеличив мощность, он с лёгкостью бабочки перепрыгнул десятифутовый забор из металлической сетки, сердито гудевшей от напряжения, — мы сталкивались с их отрядами во время охраны шахты.
— Но как они обходят влияние таверов? — не понимал я.
Приехали — я слез с ранца «Партфайндера», направился в единственную постройку рядом с балочной вышкой, на манер телефонных.
— Они ампутируют ИМК. При этом высок риск повреждения мозга, и операцию переносят далеко не все, — Пит вытащил из кобуры пистолет, и выстрелом снес электронный замок на компьютерном блоке. Я вошел вовнутрь и сразу сел за ближайший компьютер.
«Железка, получение контроля»
«Выполняю»
На экране визора забегали строчки кода и цифр жёлтого цвета.
— И чего они хотят? — поинтересовался я, пытаясь понять хоть что-то в коде. Все же основы доисторического python и с# я знал — их давали на втором курсе.
— Свободы, — хмыкнул Пит, — хотят быть независимыми от ОДЗ. Хотят свободно думать.
— И что в этом плохого? — брякнул я, не подумав.
— Свободу мысли надо заслужить, — поучительно выставив палец ответил Пит, — потому что если все начнут свободно думать, они начнут со временем высказывать свои мысли. А вскоре и претворять свои планы в жизнь. Начнется же анархия!.. — активно жестикулируя, объяснял он.
— А все-таки она вертится, — перебил я. На экране визора загорелся пятнадцатиминутный отсчет.
— Что? — не поняв ход моих действий, он оказался вынужден слушать пояснения.
— Так сказал Галилей, когда его судили за то, что он говорил, что Земля вертится, — я посмотрел ему в глаза, вернее, на маску, под которой скрывалось лицо, — свобода мыслей ведет не только к анархии, но и к прогрессу. Свободно мысля, люди сами начнут понимать, что такое «хорошо» и что такое «плохо», и в коммах потеряется необходимость.
— Рабочему скоту думать незачем, — бросил он через плечо, выходя из бытовки, — это социальное дно, — договорив, он хлопнул дверью, оставив меня наедине с мыслями.
С одной стороны он прав. Некоторым нельзя давать воли — манькам, преступникам… Но остальные? Они же не заслуживают такого! Постоянного зомбирования через искусственные социальные регуляторы — ретрансляторы и прочие методы… Это же уже не люди будут. А впрочем… Не все ли равно? Как заметил Эйнар, все мы сдохнем, и можно лишь получить удовольствие от этого процесса неизбежной смерти, и какая разница, кто ты — здравомыслящий, дурак, или зомби?
— Арктур, у нас проблемы! — послышался из монтированной в шлем «Рекона» гарнитуры взволнованный голос Пита, — у нас гости.
Я выскочил. Медленно, неторопливо, к комму шли пять зомби. Присев на колено, я начал отстреливать их по одному. Ничего сложного — но вот как только я отстрелил третьего, из-за угла, переваливаясь, шевеля отростками, показалась еще одна пачка, но уже в количестве семи заражённых.
— Какого дьявола они тут забыли? — осматривая остальные сектора, — ругался Пит, — ты точно все верно настроил?
— Да, — делая паузу для выстрела, и, снеся очередную голову, разбрызнув патроном калибра .223 слизь с остатками сгнившего мозга, ответил я, — возможно, это из-за смены частоты излучения комма.
— И что, они будут все пребывать? — в голосе Пита я услышал страх.
— Я откуда знаю? Я что ли на луне живу? Как вообще такие твари могут существовать? — от раздражения я начал повышать голос. Поняв, что переборщил, я продолжил отстреливать зараженных. Убедить себя, что нужно стрелять по ним было не сложно — на людей эти организмы походили мало.
— Арктур! Сталкеры! Надо уходить! — голос Пита больше походил на истерический. Я повернулся в сторону, указываемую им — оттуда шла группа мутантов, тех самых, от которых мы спасли трио солдат Apollo Сompany. «Дерьмо…» — пронеслось в голове. В прошлый раз уничтожить их было проблемой из-за из бронированных панцирей, притом, что нас было больше, а врагов меньше.
Включив ранец, Пит бросился к ним, приближаясь на расстояние выстрела, и, периодически отлетая, принял бой. Я же продолжил вести бой со все напиравшими зомби.
— Уходим! — закричал Пит, — их слишком много!
— Понял! — бросив затею с отстрелом, я повернулся в направлении шести часов и побежал, Пит рванул на ранце. Но едва я отошёл от бытовки на десять метров, как в голове зазвучал голос.
«В случае дальнейшего движения контакт с коммтавером будет прерван, запрос отклонен.»
«Дьявол!» — выругался я, — «железка, сколько еще ждать?»
«Пять минут три секунды»
— Пит, назад! — в панике закричал я уже по рации Питу, так как он убежал слишком далеко, — нельзя отойти от комма, он выключится!
— Ты сдохнуть хочешь? — зарычал он в ответ, — удачи. А я выживу. Если хочешь, встретимся в назначенном месте. Конец связи.
— Пит! Пит! — кричал я.
Тишина.
— Уебок ты, Пит, — в сердцах прокричал я, поворачиваясь к толпе противников, уверенный, что смогу продержаться пять минут. Однако моя уверенность растаяла, как только я окинул взглядом толпу мутантов. «Дерьмо…» — пронеслось в голове. Их было чертовски много! Я имею в виду, настолько, что асфальта не видно было за ними! Да у меня столько патронов нет!
Похоже, есть только один вариант…
«Меня тут нет, меня тут нет…» — убеждал себя я. Мысли сбивались от адреналина. Не выходит… От отчаяния я сел на дорогу и продолжил молиться неизвестно кому.
«Меня тут нет, меня тут нет… Господи, да помоги мне, сраный ублюдок!» — нервы совсем сдали, глаза увлажнились. Зараженные находились уже в тридцати футах. Все, чего я желал всем сердцем в тот миг, в котором не было даже искры на надежды, лишь осознание своей беспомощности и бесполезности, это исчезнуть. Превратиться в песчинку.
Мутанты бежали. Двадцать футов… Десять… Пять… Я уже приготовился к тому, что будет больно. Ноль… Они побежали мимо. Первые секунд пять я стоял все еще осознавая, что случилось. И только потом понял — у меня вышло! Но радоваться сил не хватило. Я просто стоял и смотрел на таймер отсчета перезагрузки комма.
5… 4… 3… 2… 1…
«Перезагрузка выполнена», — сообщил ИМК. Толпа зараженных, проходящая в дюймах от меня начала редеть — они попросту разбредались. Я же направился в сторону, куда полетел Пит — к солдатам. Шел я довольно долго, по пути заглянув в еще один супермаркет, где разжился шоколадными батончиками и газировкой. Все мои мысли даже во время перекуса были забиты ненавистью к Питу. Этот подонок ответит за то, что сделал… Как он, опытный боец, мог бросить меня? Наверняка он так же своих кинул…
Поев, я вышел из супермаркета и пошел по дороге, на которой стояли редкие машины с разбитыми стеклами и без тел внутри. Ничего примечательного… На душе, когда сцены о том, что же я сделаю с этим ублюдком, когда увижу его, надоели, стало пусто и серо. Я не оглядываясь шел по пустынной четырёхполосной дороге под серым пасмурным небом. Вдруг посередине дороги, рядом с машиной, я заметил какой-то комок. Оглянув его с помощью увеличения визора, я разглядел скаф партфайндера. Он недвижимо сидел на дороге, прислонившись ранцем к машине.
Снова разгорелась ярость и я стал приближаться, желая приложить его затылком о машину, да посильнее.
Однако едва я подошёл, гнев сменился на… Обиду на себя, что ли? Партфайндер лежал, истекая кровью, голова его оказалась пробита выстрелом, а в руке лежал пистолет. «Не выдержал и застрелился?» — удивился я, — «стыдно стало?»
Я стал снимать его маску, желая увидеть лицо хоть раз в жизни. Нижняя часть долой, теперь шлем… Вот дерьмо. Пит оказался лысым мужчиной лет сорока, с немного яйцеголовым черепом с прожилками… Но самое важное, что его лицо исказила гримаса ужаса — перекосило лицо так, что губы перекосило почти в вертикальную плоскость. Что-то не давало мне покоя. Казалось, будто отверстие слишком мало для пули «Клыка», но как это проверить? Разве что выстрелить ему в голову с его же пистолета!
Я одернулся. «Он все же человек. Да и что мне даст эта информация?». Но стоп. «А если его реально убили? Что это за враг такой, который способен так убить? В таком случае…»
Я шумно сглотнул слюну, покосился на его пистолет, лежащий в повисшей безвольной плетью руке. «Давай. Надо,» — настроил я себя, вытащил из сжимающей мертвой хваткой руки его пистолет, и, окончательно собравшись с силами, выстрелил в голову. Гром выстрела разнесся по округе, непривычная отдача ударила по руке, и естественно, голова разлетелась как тыква. Ничего общего с той аккуратной дырочкой, что увидел я. Вывод напрашивался один — этот придурок не застрелился. Ему помогли.
Chapter 3: Rebel heart
Часть 1
Луна, Apollo colony, 3й роуд-стрит
2415г, 25.04, 12:43
Спустя три часа по карте, проецируемой на визор, я смог добраться до бункера. К нему стекались люди. Разные люди. Но в основном они выглядели очень бедно — заношенные шахтерские комбинезоны, старая униформа продавцов, младших полицейских сотрудников… И ни одной эмоции на лице, что делало их почти одинаковыми: нигеров, узколазых и белых, женщин и людей. Возле гермоворот бункера стояли солдаты Аполло компани, и я направился к ним.
— У вас все хорошо? — спросил я, выходя из маскировки, надеясь их ошарашить.
— Да, все спокойно, — ответил Эйнар, ничуть не удивившись, — а где напарник? Небось продуктовый грабит? — говорил он с усмешкой.
— Пит убит. На комм стали сбегаться зараженные. Но убили его не они, — спокойно, стараясь не сорваться, говорил я, — у вас ИМК могут принимать информацию?
— Да, бросай, — кивнула Роза.
Я отправил им запись, которую автоматически делал ИМК с визора, где я нахожу Пита, рассматриваю отверстие, стреляю из его же «Клыка» — другого оружия у “Партфайндера” не имелось.
— Воу, а зачем стрелял? — удивилась Роза.
— Мальчик захотел почувствовать себя отморозком, — басисто усмехнулся Карл.
— Я хотел посмотреть, какую дырку в черепе сделает «Клык», — объяснил резон своих действий я, немного волнуясь — действие так-то и впрямь странное.
— Что скажешь, док? — открыв шлем скафа и достав из отсека «Коммандо» пачку сигарет, Эйнар закурил.
— Отверстие вообще не пулевое. Как будто проткнули чем-то… Но чем — непонятно: если бы проткнул зомби, было бы не так аккуратно… Тут на выходном отверстии никаких кусочков плоти нет. Словно… — Роза пыталась подобрать слова, не зная с чем сравнить, — словно прожгли чем-то, но внутри все нормально — кровь вытекала… Я ни с чем подобным не сталкивалась.
— Может, это какой-то мутант? Есть же сталкеры, блайндлинги, зомби, халки и имморталы… — увидев мою немного потерянную реакцию, Эйнар пояснил, — с ними ты ещё не столкнулся. И надеюсь не столкнешься… Так вот, может, в него какой-то нейропаразит залез?
— Так наш малой ему голову расчехлил, — вставил свои пять центов Карл, — теперь там сам дьявол глаза сломает и не разберёт.
— Ладно, проехали. Потом пойдём и посмотрим, док, сделаешь биоанализ на ошмётки инородных тел. А я попробую сломать его ИМК и посмотреть, что там интересного.
— А я пойду в бункер и принесу нам пожрать, — заявил Карл, — от таких разговоров хочется жрать и бабу.
— Хам, — бросила Роза. Впрочем, мне показалось, что она привыкла уже к такому напарнику.
— Какой вообще план дальнейших действий? — поинтересовался я у Эйнара. Вообще для меня картина курящего человека довольно странная — на Земле курильщики подвергаются постоянным штрафам при курении в неположенных местах — спокойно перекурить можно только в специальной комнате в офисе либо дома. Даже представителям высшего общества не спускали с рук курение на улице, а тут солдат стоит и курит…
— План прост. Идем в арсенал и пополняем бк… — Эйнар затянулся, свободно выпустил клубы дыма вверх, — потом идем к космопорту. Нужно отправиться в метрополию и рассказать обо всем дерьме, что тут происходит, — он повернулся ко мне, смотря в камеры визора, — постарайся не сдохнуть до этого момента. Управлять шаттлом никто из нас не умеет.
Не зная что ответить, я кивнул. С полчаса мы просто стояли и смотрели на вереницу тел, двигающихся к бункеру. Пару раз к Эйнару подходила Роза, они о чем-то переговаривались, но конкретно слов я не слышал. Из бункера появился Карл — он нёс в руке упаковку от ИРП. Не удивлюсь, если в грузовом отсеке ушлого «Штурмовика» лежит еще пять-шесть штук таких…
Прямо рядом с толпой Карл разложил мини-горелку, одну из коробочек с едой и стал хозяйничать: разжег таблетку сухого спирта, добавил в блюдо (кажется, рис) шпик, а пока все это дело грелось, он начал долбить какую-то таблетку в порошок на листке бумаги, после чего засыпал его в бутылку со злоебучей газировкой, вытащенной опять же из бункера.
— А что это? — поинтересовался я.
— Да тут дохрена всего… — начал припоминать здоровяк, — кофеин, витамины, немного амфетамина… «нихрена себе…» — подумал я, — «я в наркотиках не разбираюсь, но он же не начнет творить херню с них?»
Я повернулся к Эйнару, чтобы озвучить этот вопрос. Увидев мою немую реакцию, Карл засмеялся.
— Шутка, — прогудел он через мембрану скафа, — наркотики, как высший продукт производства, доступны только баранам, что сидят в директорате.
— Я в следующий раз подам заявку на таблетки с бромом, — холодно произнесла Роза.
— Да за что?! — возмутился от такого удара ниже пояса Карл.
— Да потому что ты все стены тут выебешь! — засмеялась Роза.
— Кого я уже трахнул? Ну кого? — ища справедливости, недовольство пробасил Карл.
— Наши мозги. Причем не будь эти хомячки, — док указала огромной рукой скафа на строй гражданских, — такими овощами, ты бы трахнул мозг и им.
— Тогда бы они вместо овощей стали корнеплодами, — процедил Эйнар.
— Ооо, так у нашего командира появилось чувство юмора, — размешивая газировку с порошком, съязвил Карл.
— Уверен, мне будет над чем пошутить, когда твой шершавый будет валяться как партфайндер.
— Ха-ха, — саркастично прозвучал ответ. Карл хлебнул газировки, — мой член будет таким же твердым и длинным, как и мой пулемет!
— А нам в университете на психологии рассказывали про комплексы… — влез в перепалку я.
— По Фрейду? — поняв, о чем речь, спросила Роза.
— А? Че за комплексы? — не понял Карл.
— Вкратце. Размером пушки размер члена не компенсируешь, — сдерживая смешки, пояснила медик.
Карл какое-то время смотрел на нас, переводя взгляд с одного на другого. Я и док едва сдерживали смех, Эйнар стоял как камень, словно ничего не слышал. Или слышал, но не показал…
— Да ну вас… — Карл показал средний палец бронеперчатки и сел обедать.
Часть 2
Луна, Apollo colony, Дефенс-сквер
2415г, 25.04, 15:21
Довольно скоро все люди, что получили сигнал от коммов, зашли в бункер. Как ни странно, но нападений мутантов не последовало, так что мы, отойдя от бункера на достаточное расстояние, где как нельзя кстати оказался парк, приступили к еде. Карл, несмотря на то, что уже поел, все равно тянул руки к еде, пока Эйнар не ударил по ним приказом стоять на фишке. Карл, с видом ни за что ни про что оскорбленного, отошел на пять футов, осматриваясь и угрожающе держа миниган.
Дешевый паштет в сочетании с неизвестной мне крупой, как ни странно, зашёл неплохо. Похоже, я привыкаю уже к такому животному существованию и Эйнар прав — и я и правда в душе охотник, а не домосед, как привык считать. Возможно, такая, кхм, резкая смена местности пойдет мне на пользу — засиделся я в своем университете. Да и если подумать, поступил я туда по настоянию родителей, чтобы сохранить свою часть наследства — иначе его просто на меня не подписали бы, отдав мою долю братьям.
Короче, университет для меня — беспонтовый пирожок с гранитом науки, который приходится грызть. Да и вообще прошлая моя жизнь довольно уныла — не так уж и много людей я был готов назвать своими друзьями, а тут почти всех из присутствующих. Почти сразу видно, кто свой, а кто нет: по Питу сразу можно было понять, вангую, от просто бросил своих, как и меня.
Эйнар же, с его холодным как сталь характером, веселая Роза, даже Карл с его напускной от нервов хамоватостью — они меня не бросают, даже едой делятся, патронами…
Доев, мы построились в жидкую колонну по одному, и, соблюдая дистанцию в восемь метров, отправились на следующий пункт назначения — арсенал. Эйнар шел первым, я вторым, за мной Роза, Карл последним. Я нервно осматривал скудный городской пейзаж в визор, но кроме пары белок не видел ничего. Эйнар остановился — впереди была развилка.
— Итак, у нас есть два пути, — он выставил соответственно два пальца, — короткий, но через мост, либо длинный.
— А что не так с мостом? — нахмурившись, не понял я.
— Ну, учитывая землетрясение после взрыва реактора, и сколько наши олигархи украли на его постройке… — начала пояснять Роза.
— Не продолжай. Какие там пидорасы сидят и так ясно, — пробасил Карл.
— Я могу сходить и разведать. Если что спрячусь, а поскольку мой сьют легкий, мне проще двигаться, да и незаметнее я.
— О’кей, — согласился Эйнар, — на два часа режим радиомолчания. Карту я тебе сейчас загружу, — тут же на визоре всплыло уведомление о запросе на загрузку, — сходишь — посмотришь. Если все нормально — сигналишь нам. Если нет — так и так возвращаться.
— Понял тебя.
Я повернулся и хотел было идти, как меня окликнул Карл.
— Стой! — я обернулся, чтобы увидеть, как эта туша подходит ко мне, — удачи тебе, — он выставил вперед огромный механический кулак скафа. Я замешкался, так как не только не ожидал такого, но и затупил, ибо больше привык к рукопожатию. Впрочем, замешательство быстро отошло, и я ударил по кулаку в ответ, и, перехватив м45 отправился в путь, не без напряжений пытаясь вспомнить впечатления того момента, когда смог активировать клоак, как и рекомендовал Эйнар.
Поглядев во встретившееся по пути уцелевшее окно, я убедился, что у меня получилось — я смог-таки, смог! Смог поверить, что мне реально страшно, настолько, что хочется вычеркнуть себя из общей картины мира, и теперь я ходил как призрак по пустому городу. Кое-где попадались коконы непонятного назначения с подтёками слизи, и я побаивался их трогать, кое-где проходили мутанты, пугая одним своим видом. Их я тоже не то, что не трогал, обходил по большому кругу, насколько мог. Всё же я не уверен, что они не могут меня почувствовать по запаху или еще каким-то своим способом, а проверять не больно охота. И вот, скоро, за поворотом, должен быть мост. Я остановился передохнуть.
— Да не ссы, всё нормально будет, — услышал я голос. Несмотря на наличие маскировки, мне всё равно стало страшно, я забился за ступени, ведущие к парадной на фасадной стороне здания, и, стараясь не выдать себя ни единым звуком, стал слушать, включив запись на ИМК.
— Они могут пойти по другому маршруту, — скептически заметил второй голос.
Я продолжал сидеть, а голоса всё приближались, грозя пройти в пяти футах от моей нычки.
— Там уже наша засада. Сони, Ковбой и Цепеш уже там сидят, контролируя проход. А тут сенсорые мины, — голос уже почти поравнялся со мной, я подготовил винтовку для выстрела, но пока не торопился стрелять, — заказчик останется доволен. Работа чистая, — голос первого, казался расслабленным как от оконченной работы.
— Почти чистой. Если бы не тот партфайндер, слинявший с поля боя на Гроув-авеню, было бы шикарно, — с некоторым давлением произнес второй, словно указывая на ошибку, оставляя меня в замешательстве. Голоса шли уже с местности, видимой мной, но сами источники голоса я не видел.
«Железка, активировать тепловизор»
«Тепловизор активирован»
Мир окрасился в синие тона. Ничего. Даже в тепловизор не видно ничего.
А меж тем голоса продолжали общение.
— Да и черт с ним. Сони его прикончил.
— И то верно. Как вернемся в метрополию, отметим задание парой бутылок российского стекломоя, — устало пробубнил второй.
— Ты угощаешь, — усмехнулся первый.
Послышался смех, и вскоре голоса удалились в неизвестном мне направлении.
Я же направился к мосту.
«Железка, данные о сенсорных минах»
«Сенсорные мины. Взрываются при приближении к ним на дистанцию до двадцати футов, чувствительность и дистанция настраиваемые, варьируются в зависимости от модели. Активируются от вибраций, поступающих от цели»
«От вибрации, значит», — эхом повторил я, взглядом ища камень побольше. Наконец нашел десяток камешков, и, засунув их в грузовой отсек и вышел за поворот, где моему взгляду открылся довольно большой мост с четырехполосной асфальтовой дорогой над искусственным озером, очевидно, ёмкостью которому служил кратер.
Я стал бросать камни, всё дальше и дальше — с помощью вспомогательных псевдомышечных систем «Рекона» на тридцать-сорок футов, а то и все пятьдесят бросить вообще не проблема. И как только я бросил на сорок пять, на мосту раздался взрыв. За ним еще и ещё — из-под брошенных машин, из искусственно выдолбленных непонятно чем ям — визор отлично показывал все в режиме увеличения. По-хорошему, разминировав мост, я должен был связаться с группой и доложить обо всем. Но, учитывая, что противник — не просто безумные зомби, которых можно покормить мозгами и они отстанут, а люди, которых не помешало бы покормить говном, связь казалась вариантом ненадежным, так что я принял решение о возврате.
Часть 3
Луна, Apollo colony, Бридж-роуд
2415г, 25.04, 16:09
Нервно осматриваясь, иногда по несколько раз, я проделал обратный путь, отыскал стоянку своих.
— Ну, че там? Тухло? — спросил Карл, оценивающе поглядывая на продуктовый в полуярде от условного лагеря.
— Туда не стоит идти… — ответил я, — Железка, включить файл.
«Доступ закрыт,» — тихо прогудел динамик «Рекона».
— Чего? — непонимающе уставилась Роза, — это чего за приколы?
Я пребывал в диком ступоре. Как это так? К только что сделанной записи — и доступ закрыт?! Не может быть!
— Дьявол с ним, с доступом, — взял слово Эйнар, — просто перескажи.
Я пересказал то, что услышал и то, что сделал.
— Хмм, — Эйнар поднял забрало и достал пачку сигарет, вытащил одну сигарету, прикурил. Затем, хорошо затянувшись, так, что экзоскелет скафа немного расширился, выдохнул дыма так много, будто кто-то дымовуху бросил, и заговорил, — мост они могли заминировать сейчас по новой… — я кивнул, соглашаясь с его мыслями, — да и опоры моста могли заминировать. В засаду лезть — тоже говно идея, — он снова затянуся, выпустил дым снова и продолжил, — короче, вариант только один, — Эйнар сделал небольшую паузу, — большим кругом в обход.
— Придётся пройтись… — согласилась Роза.
— Тогда, может, стоит заглянуть на место гибели Security Company? — предложил я, — там должны остаться патроны.
— Покажешь место? — прищурившись из-под открытого забрала, спросил Эйнар.
«Железка, карту»
Перед лицом на экране визора возникла карта города.
«Построить курс до места гибели группы»
«Выполнено. Через два ярда поворот налево.»
— Покажу, — кивнул я.
— Что ни день, то дерьмо, — вздохнул Карл, — и как назло сигары закончились…
— Будь проще и кури сигареты, — предложила Роза, пока мы выстраивались в походную колонну.
— Большим мальчикам такие игрушки неинтересны, — пробасил Карл, — в том числе и такие зубочистки, как ваши АГР-14, — он, потряся своим миниганом, указал на винтовку в руках Розы. Такая же лежала в руках коммандо. Моя же М45 смотрелась, из-за укороченного цевья и длинного ствола, и впрямь зубочисткой рядом со всеми имеющимися образцами оружия. Но я особо и не комплексовал — с более тяжелым я бы и не сладил.
— Зато у Эйнара под скафом все в порядке, — усмехнулась Роза.
— Хочешь проверить? — полушутя предложил Карл.
— Отставить базары, — вмешался командир, — рации выключить полностью, говорить только по необходимости. Если вы еще не поняли, то нас слили и вопрос нашего выживания лежит только на наших плечах.
В этот раз мы двигались другим образом: я первый, так как научился нормально входить в маскировку, за мной Эйнар, как командир и основная боевая мощь отряда (да-да, благодаря данным с ИМК я знал, что «Коммандо» в умелых руках куда опаснее «Штурмовика», несмотря на вооружение), за ним медик, и замыкающим шел Карл. После приказа Эйнара все замолчали — воинская дисциплина, сразу видно. Даже быдловатого Карла как пробкой заткнуло.
«Хотел ты, Эйнар, посмотреть на качающуюся вазу, вот и получи,» — промелькнула мысль. Это была последняя осознанная мысль — более ничего. Всё сменилось сосредоточенностью: я осматривал окна, повороты, не забывая поглядывать на карту, и через три часа мы вышли на нужное место.
Карл сразу же залез в грузовой отсек найденного скафа «Штурмовика», переложив аммобоксы себе. Роза прибарахлила со скафа мертвого медика какое-то устройство, прицепив его на руку скафа, которое ИМК определил как генератор щита, а Эйнар впервые выразил эмоции, обрадовавшись трем магазинам патронов типа HE и пяти FMJ*. Также он нашёл дробовик 590А5, выстреливающий сразу по две пули за счёт двух стволов. Точно не знаю его устройство, но из-за хитрой системы один стандартный магазин с патронами .223 мог питать сразу оба ствола. Естественно сам дробовик вышел довольно массивным, но из-за компоновки булл-пап с ним смог бы справиться даже я. А еще одним его плюсом, как заботливо подсказала Железка, являлся дополнительный драйвер для системы прицеливания. Как сказал сержант Арнольд, испытатель этого оружия, «Я умею прицеливаться, но с этой штукой мне даже не нужно этого делать».
Я поймал себя на мысли, что в который раз ухожу отсюда, так и не предав прах земле. Сначала, уходя следом за Эйнаром — теперь снова он вел группу, я удивился своему кощунству, даже обернулся, в надежде, что и остальных совесть проснется. Но нет. Да и в мою голову пришли другие мысли. Где и как хоронить этих парней в этом королевстве асфальта? Стоит ли терять время на нужную только нам самим процедуру — они-то мертвы, им как-то всё равно как лежать. Тем более, если мы не поторопимся, сами сможем присоединиться к ним.
Осознав это, я повернулся и, догоняя, стремительно зашагал за коммандо.
* HE- high explosive, пули, начиненные взрывчаткой
FMJ — цельнометаллические пули, бронебойные
Часть 4
Apollo colony
2415г, 26.04, 1:09
Уже как полдня (или полночи — по вечно-серому куполу не поймёшь) с периодическими перерывами на туалет мы двигались по пригороду. Основные дела сделали в городе, просто выбив огромным шотганом Эйнара дверь в квартиру в одном из жилых домов, благо, водонапорные вышки работали в автономном режиме. Особые проблемы с посещением белого трона возникли у Карла, так как «Штурмовик» — скаф старой серии и сука громоздкий настолько, что в дверной проём не помещался, в отличие от «Коммандо» — демаскировать позицию брошенным скафом хотелось меньше всего.
Итак, мы все же вышли на пригородную дорогу. Кое-где, поскольку кольцевых развязок не предусматривалось, пришлось идти по нетерраформированному лунному грунту, напоминающему серый камень, причём неизвестно отчего он серым казался больше — от природы или от серости, повсеместно царящей в Аполло.
— Внимание! — вполголоса скомандовал Эйнар — рации мы так и не включали, опасаясь утечки информации, — на скоро выйдем на населенный пункт. Всем быть готовым к нападению по любому из возможных сценариев!
Я ушёл в режим маскировки — не без проблем, но все же у меня уже это получалось. Когда поселок показался на горизонте, я вырвался вперёд строя, о чем предупредил Эйнара.
Вот мы уже в населенном пункте.
— Арктур, зайти, посмотри что там, — «Коммандо» остановился метрах в пяти, — карта у тебя есть.
— Хорошо, — я бесшумно ушёл.
— Не забудь разнюхать где у них лежала наличка и драгоценности, — пробасил Карл, — им они уже ни к чему, а нам, авось и пригодятся.
Городок представлял собой крестообразный поселок, построенный на Y-образном пересечении дорог по направлению в город. Изредка попадались зараженные, которых я, не находя угрозы, уничтожал метким выстрелом — еще немного практики не помешает.
— Что у тебя? — донеслось по рации.
— Чисто. Никого, — коротко ответил я, возвращаясь на исходную.
Где-то на середине пути я встретил своих, выстроившихся в шеренгу с интеревалами по три-пять футов, внимательно, через прицелы, осматривающих по пути окна зданий и дорогу.
Я вышел из маскировки.
— Думаю, задерживаться тут не стоит, — заметил я.
— Согласен, — глядя на уничтоженный мною точно в голову труп зараженного, согласился Эйнар, — хороший у тебя агрегат. Выстрелов даже не слышно было.
Я испытал двоякое чувство — с одной стороны, его слова были похвалой, но с другой — хвалил он не меня, а винтовку. Не зная, что делать, я пожал плечами, и мы пошли дальше.
Луна, военная база “Mil-5”
2415г, 26.04, 1:56
Наконец, пройдя еще почти десять ярдов по такому же, как и купол, депрессивно-серому лунному грунту, заглянув еще во пару пгт, мы дошли до военной базы.
— А зачем мы по этим кислым как сиськи моей сестры городишкам шарились? — поинтересовалась, влезая в разлом стены, Роза, — Эйнар, если тебе не терпится пощекотать нервы, о чем ты на каждом углу говоришь, то я могу пощекотать их огромным, как в член в мечтах Карла, дилдо твое очко, — томно произнесла она.
Эйнар холодно отреагировал.
— Партфайндер тот, даром что мудак, всё-таки кое-что понимал. Очень малочисленный у нас отряд, надо еще людей искать.
— Роза, детка, — забасил, смеясь, Карл, — такие шутки не идут тебе. Не стоит красть у меня стиль.
Я, представляя, что может ждать внутри бывшей военной части, судя по выломанным стенам, загодя ушел в маскировку. Мы шли по плацу, по направлению за Эйнаром.
— Мы слышали, вы соскучились по людям, — раздался на всю округу залихватский крик из матюгальника, — что ж, вы нас нашли!
Отовсюду из ангаров стали выходить вооруженные люди: кто в скафах, кто просто в форме, но большинство просто в одежде пошива арабского кутюрье Джихад&Габанна.
— Опустили волыны! — прозвучал приказ. Я вскинул винтовку, ища источник голоса, — да-да, и рекон тоже!
Я чуть в штаны не навалил, замерев в ступоре. Первым из него вышла Роза, положив у своих ног АГР14.
— Живее! — донесся приказ, выведя меня из ступора. Я, осознав свое бессилие, положил М45 и вышел из маскировки. За мной повторили Эйнар и Карл — он последний положил оружие.
— А теперь мы и пообщаемся! — довольно заявил голос. Из здания бывшего штаба вышел человек. Увеличив изображение с помощью визора, я увидел, что он был в кожаном плаще, военных брюках, на голове его красовалась бандана с весёлым роджером, а под плащом, вместо бронежилета, одета черная футболка с красной буквой «А», обведенная красным кругом.
Часть 5
Луна, военная база “Mil-5”
2415г, 26.04, 1:59
Эйнар и Карл вылезали из скафов — они открывались сзади, Роза же уже стояла по стойке «смирно», ожидая участи. Только сейчас я смог нормально рассмотреть своих компаньонов — Эйнар был ростом пять футов с четвертью, сух и жилист. Рядом с ним смотрелся прямо великаном Карл — шесть с лишним футов, накачанный до такой степени, что, казалось, для стрельбы с минигана «Штурмовик» ему вовсе не нужен. Роза же оказалась типичной блондинкой шесть с половиной футов.
Я просто стоял и ждал, когда они выйдут, ибо, напомню, реконсьют одевается без одежды, на голое тело.
— Представьтесь, господа, — парень в кожаном плаще вышел к нам, причем опасно близко для него, — меня зовут Иван Плющенко, я лидер этих отморозков.
— Капрал Карл Адольф Фьордссон, — как всегда, басом, представился первым здоровяк.
— Майор Эйнар Олаф Эйрикссон, — назвался за ним командир.
— Моралес Роза, доктор, — отчеканила врач.
— Арктур Зингер, — последний сказал свое имя я. Было очень страшно — всё же, я сын не последней семьи в этой системе, и что могли сделать эти подонки со мной, страшно представить.
— Зингер? — деланно удивился, немного кривляясь, Иван, — часом не той самой семьи?
Я стоял, не выражая эмоций. Тем более он бы ничего не увидел на моем лице, ведь оно спрятано под визором.
— У нас… Нет, у меня, есть к тебе предложение. Как, впрочем, и ко всем, кого мы встречаем по пути, — он уже обращался ко всей нашей ватаге, — вы можете вступить в ряды повстанцев! Мы сражаемся за граждан Аполло, чтобы те смогли стать свободными! — он, постоянно повышая голос, дойдя наконец до кульминации, развел руками в стороны, а взгляд его упирался в непроглядный депрессивно-серый купол, — вы же солдаты! Ваш долг — защищать своих граждан!
Толпа одобрительно загудела, потрясая оружием.
— Минуточку, — я поднял палец, — я не солдат. Я никому ничего не должен.
— Тем более ты свободен в выборе! — нашёлся с ответом лидер.
— А если откажемся? — спросил Эйнар, и в голосе его послышалась нотка давления.
— Мы вас отпустим. Но все оружие и скафы заберем себе. Скафы и огужие, знаете л’и, пол’езная дл’я гевол’юции вещь, — нарочито картавил он последнюю фразу.
— Мы сражаемся не за ОДЗ, — ответил он, — и за ваши политические взгляды сражаться не хотим. Мы поступаем по справедливости и по совести, а она нам говорит послать вас в задницу.
— Друг мой, — не сдавался Иван, — мы тоже сражаемся за это! Если мы сможем победить, то не будет никаких коммов, никаких обязательных работ, полицейских! Будет свободная трудовая деятельность, а преступников будет карать само общество, если таковые и будут!
— Люди — дерьмо, — сплюнул Карл, — не прокатит.
— Молодой человек, вы недооцениваете людей! Если их накормить, дать им жильё, обеспечить им защиту, то никакой премьер и директорат им станут не нужны! А мы, в данный момент, ставим цель вывести как можно больше граждан из города и защитить их от зараженных!
Эйнар замолчал. Роза молчала и так все время. Карл пытался думать, но было заметно, что это не его.
— В таком случае, — взял слово я, — нам с вами по пути. Мы можем дать координаты бункера, в который эвакуировали часть населения, не менее тысячи человек. Также цель нашей экспедиции — поиск контактов с ОДЗ, чтобы они отправили сюда контрактную армию для зачистки города.
— Нет! — взвыл мятежник, — это-то нам и не нужно! Мы справимся и без них!
— Значит вам насрать на людей и нужна лишь власть? — начал давить я, — после зачистки, помощь в которой и вы примете, вы сможете просить об автономии, как Исландия*. Это самый безопасный способ.
Толпа зароптала, выслушав мой ответ. Похоже, вера в своего командира у них подугасла.
— А захотят ли нас слушать? — повстанцы одобрительно закивали.
— Вы узнали мою фамилию. Я даю слово, что буду ратовать об этом на семейном совете. Вас выслушают.
Иван задумался. Резкий переход от кривляющегося идеалиста, кажущегося наивным в задумчивого, просчитывающего наперёд что-то человека вызывал диссонанс. Боковым взглядом я видел побелевшие от напряга скулы Эйнара — он со злобой смотрел на меня за то, что я взял слово.
— Я согласен, — на этих словах все присутствующие зааплодировали, засвистели, кто-то даже дал пару очередей в воздух, — зайди ко мне, обсудим наши планы.
— Я с ними, — возразил я, — у меня от своих секретов нет.
— Ну а мои же камрады мне доверяют, — улыбнулся в ответ Иван, жестом приглашая в командный центр, с возвышающейся на нем антенной-тарелкой.
*Исландия получила автономию в 2350г на основании референдума
Chapter 4: Deal
Часть 1
Луна, военная база “Mil-5”
2415г, 26.04, 2:32
— Итак, — развалившись на софе в переговорной, вещал Иван, — первая цель, которой мы должны достигнуть в первую очередь — это безопасность наших граждан.
— Почему бы в таком случае не помочь нам добраться до шаттла? — перебил его Эйнар.
— Потому что есть цели приоритетней, — Плющенко смерил его недовольным взглядом — мало кому нравится, когда его перебивают, — например, полицейские пятого отделения.
— Неужели законный оплот власти является противником повстанцев и солдат? — иронично поинтересовалась Роза. Ей, по всей видимости, идея рейда на полицейских не больно-то и нравилась.
— Эти господа полисмены и до блэкаута вели себя недостойно служителей закона, — пропустив иронию мимо ушей, объяснял Плющенко, — они словно с цепи сорвались, превратились из оборотней в погонах в мародеров и насильников, — говорил он с презрением, а на последних словах не сдержался и сплюнул на металлический пол. Сразу же выскочил из ниоткуда шайбообразный робот-уборщик и, шумно гудя, приступил к уборке.
— И вместо двух десятков повстанцев этой уборкой займутся два солдата, медик и парень, который ни разу не стрелял в людей, — словно мысля вслух, высказался Эйнар, ни к кому не обращаясь, говоря даже не вопросительно, а утвердительно, притом ни доли сарказма в его словах, в отличие от Розы, не проскакивало.
— Сорок пять повстанцев в это время пойдут к бункеру по указанным вами координатам. Двое пойдут с вами и пятеро останутся. Так вижу операцию я, — сразу же пояснил положение лидер повстанцев.
— А сколько там фараонов? — закурив найденную в шкафчике переговорной сигару и давая свободу дыму, деловито поинтересовался Карл.
— Четыре десятка. Отделение небольшое, но, как говорим мы, русские, в каждой бочке затычка. Мы смогли покусать их в паре стычек, и знаем чего они стоят.
— И чего же? — усмехнувшись, спросил Карл.
Иван пошарился в кармане, нашел видавшую виды монетку в один кредит.
— За сорок бойцов, таких как они, больше не дам.
— Хорошо, — подытожил Эйнар, — когда выход?
— Как можно скорее. Как только разберётесь с делами, садитесь на транспортник — у них их достаточно, и езжайте к нам.
Встав и кивнув, давая понять, что диалог окончен, командир отправился к выходу, за ним потянулась Роза, Карл, после поднялся я, выходя за шкафообразным Карлом, последним вышел Плющенко. Как только он показался на улице, вся серьезность с него спала, как отброшеная маска.
— Хой-хой! — заголосил он в матюгальник, — наши новые друзья согласились помочь нам разобраться с уебками, по недосмотру выкидышей в пиджаках, ставшими полицейскими! — после этих слов кто-то довольно закричал что-то вроде «передайте им пирогов с пиздюлями» или что-то в этом роде.
— Арктур, что такое «пиздюли»? — шёпотом спросил меня Карл, — какое-то русское блюдо?
— Ага, — чуть не прыснул от смеха я, — тип того.
— Загадочная русская душа, — вздохнул он.
— А поскольку своих друзей бросать нехорошо, — как только шум поуспокоился продолжил Плющенко, — то с ними отправятся двое наших… Мал’аш… — из глубины толпы послышались смешки над «счастливчиком», похлопывания по плечу, — и Толик.
Толика тоже поддержали усмешками, но по плечу не хлопали. Потому как облачен он был в огромный, семь с половиной футов в высоту скаф, широкий как мамка админа.
— Пресвятая мать-заступница, — только и присвистнул Карл, казавшийся рядом с «Толиком» обычным человеком.
— Матеранский, — продолжал командовать революционер, — подбросишь их на транспортере и догоняешь остальных, а остальные идут в город. Всем все ясно?
— Да, шеф! — с явным рассинхроном ответили мятежники.
— Все разворовали… — покачал головой Эйнар, подходя к «Коммандо», увидев винтовку Барретт М112 в руках Мал’аша, его сьют, похожий на «Рекон», а также скаф Толика.
— Эйнар, а что это за скаф такой? — немного очкуя, косясь на эту громаду, спросил я.
— Это «Демолишер», в народе «Демо», — ответил за него уже одевшийся Карл, — в умелых руках способен аннигилировать все, ведь в руках у него под манипуляторами скрыты гранатометы, стреляющие 40мм фугасами…
Он не договорил, так как к нам подошла двойка «счастливчиков».
— Ну чего, знакомы будем? — послышался веселый, немного сифонящий звук из-под мембраны «Демо», плюс предположительно картавый, — не видно нихера из-за этого чертового шлема, как мне вас рассмотреть-то?
— Никак, — сухо ответил Эйнар, — ты же умеешь пользоваться этой штукой?
— А то! — довольно хохотнул Толик, — три дня уже за рулём, так сказать.
Я почувствовал душевные страдания командира группы. С такими друзьями враги не нужны… Однако удивляло другое — несмотря на агрессивный вид «Демо», сам демомэн обладал дружелюбным, казалось, характером, и… Наивным, что ли?
— По коням, — просипел Мал’аш, глядя на приближающийся транспортник
Часть 2
Луна, военная база “Mil-5”
2415г, 26.04, 7:56
Мы с Мал’ашем ехали на броне гусеничного транспорта, цепляясь за выступы. На броне, потому что «демо» Толика вообще вместился с трудом, а ведь нужно было ещё как-то впихнуть «Штурмовика», который тоже весьма крупногабаритный.
К слову, нашей компании удалось прибарахлиться — восемь магазинов к шотгану Эйнара с HE* (боюсь даже представить, что это за убойная мощь), пулемёт ПКП2400 .308 калибра для Карла и патроны к нему, плюс блок на стандартный грузовой отсек с рукавом для подачи боеприпасов, мне и доку по аммобоксу с десятью магазинами общего .223 калибра для винтовок. Если что, сможем и с Эйнаром поделиться, либо наоборот, взять у него. Впрочем, если всё, что я слышал о «Коммандо» — не ложь, то первый сценарий вероятнее.
— Рад, что я не один пс-сих, — заговорил Мал’аш. Голос его, несмотря на тряску было слышно хорошо. Причем голос, искаженный переговорной мембраной, всё равно передавался четко — не грубый, как у Карла, не сухой, словно у Эйнара, но и не мягкий как у Розы, однако, казалось, что он проникает прямо в душу.
— Согласен, — кивнул я, — не научишь паре трюков? Я только маскироваться умею, да один раз в порыве эмоций майндлинк кинул. Вот и все.
— Ты знаеш-шь, — прошипел он, и я наконец понял, кого мне его голос напоминает — удава, гипнотизирующего жертву, — я не врожденный пс-сих. Я развил в с-себе эту с-способность.
— И каким же образом? — он заинтриговал меня своим рассказом. Вдруг и я смогу усилить способности?
— Дыхание Луны. С-селенозин, — ответил он.
— Что это? — не понял я.
— Газ. Наркотик, расширяющий с-сознание, — я поймал себя на мысли, что его голос и впрямь гипнотизирует.
— Наркотик? — скептично спросил я, — а он не опасен?
— Как и любой другой, — усмехнулся он, — но эффект его поразительный. Пос-смотри на меня. Ты видиш-шь этот с-сьют? — он обвел головой свой сьют, — это не «рекон». Это «маркс-сман». Он попрощ-ще твоего, но ничуть не х-хуже.
— И что ты умеешь? — мне хотелось максимально отвлечься от мыслей о грядущем бое. Конечно беседа с придурковатым Карлом меня успокоила бы больше, но даже пугающий марксман — явно лучший вариант, чем сидеть и загоняться вопросами по типу «а выживу ли?», «а если ранят?».
— Икс-с фактор, — ответил он, — благодаря с-селенозину я могу временно ус-скорять вос-сприятие реальнос-сти.
— И соответственно время вокруг тебя замедляется? — догадался я.
— Верно.
«Интересно, а вдруг и мне поможет, но не с новыми способностями?» — подумал я, — «а вдруг я смогу вспомнить, какого рожна я тут делаю?»
— А он восстанавливает память? — продолжая свои мысли, спросил я.
— Конеш-шно, — просипел он и полез в грузовой отсек, — держи. Тут ос-салос-сь пять доз. У меня новый ес-сть.
Я принял ингалятор, с подозрением смотря на него. Похож на обычный ингалятор для астматиков…
— Не с-сомневайс-ся, — сказал он, — вс-се верно.
Я стал убирать его в грузовой отсек, как транспортник резко затормозил. Только благодаря молниеносной реакции Мал’аша, схватившего меня за шкирку, я не растянулся на асфальте.
— Всё, выходим! — послышался крик Матеранского, — дальше пешком. Транспорт на обратный путь заберёте у копов.
Дверцы транспортера открылись, и мы с Мал’ашем стали вытаскивать застрявшего кряхтящего Толика из отсека, упаковавшегося последним.
— Эх, да ё-моё, — ругался он, — огроменная штуковина какая.
Его также пытались вытолкнуть изнутри, и он сам пытался вылезти, елозя по транспорту, но больше только мешался — то голова выше двери поднимется, то отсек с минами в корпус упрется.
— Дьявол, — ругался Карл, — снимай этот гребаный рюкзак! Он как мне вторые яйца!
— Дык мин там нет почти. Пашка, наш техник, мне этот, как его… Локатор, во! Прицепил, чтоб нежить когда сбегалась, била только меня. Так шо мин там всего три штуки, больше в багажник не влезло.
От данной новости я обомлел. Первым опомнился Карл.
— Вылазь! — заголосил Карл, изнутри выпинывая его ногами — не приведи Господь, если они нападут прямо сейчас, когда ты в метре от меня! Обкурок твой Пашка, он смерти моей хочет?
— Все нормально, — натужно пробурчал Эйнар, продолжая тащить Толика, — заражённые не пробьют его броню. Тем более, если что, мы сможем отойти подальше.
— Ага! Жалко, что локатор всего на тридцать метров действует, так шо дальше я вам безопасность не харантирую. По крайней мере, так Пашка сказал.
На пару секунд воцарилась пауза.
— Выталкивай! Выталкивай его! — сразу переменился Эйнар, а изнутри снова послышались толчки, как если бы одна рельса билась об другую.
Спустя минут десять мучений, мы смогли-таки вытащить его и направиться в нужном направлении. Позади нас шумел удаляющийся транспортник, а впереди меня как обычно хладнокровно раздавал команды Эйнар.
— Док, твой генератор щитов должен быть нацелен на «Демо». Постоянно. Перманентно. Всегда. Толик…
— Я!
— Ты должен уничтожить приоритетные цели. Бункеры, турели, если они будут. Если нет — выноси осколочными крупные скопления живой силы.
— Ясно! Понял, будет сделано.
— Карл. Огонь на подавление. Марксман. Предполагаю, что маскировка тебе недоступна. Твоя задача — прикрытие с исходной. Приоритет — цели вне досягаемости, наиболее опасные скафы противника, — боковым зрением я увидел, как он кивнул, — Арктур…
Я стал слушать в разы внимательнее, волнуясь просто прослушать свою установку. Переспрашивать было бы неудобно.
— Тебе мы дадим немного времени. Проникнешь на их базу, посмотришь, что там, доложишь по той же частоте. Более рацию без надобности не использовать. И ещё… — в тот миг я буквально вытянуться готов был ухом под его рот, — Толик, не угробь пожалуйста транспорт или Арктура. Он ещё молод и вообще в бою первый раз, а транспорт нам самим не помешает.
— Понял! — довольно произнес он, — будет в лучшем виде!
* HE — high explosive. Пули, начиненные взрывчаткой
Часть 3
Луна, пригород Apollo-sity, город Догтаун
2415г, 26.04, 17:23
После высадки мы всё приближались и приближались к поселению, в котором и находился злополучное отделение полиции, выстроившись в походную колонну.
Честно говоря, нервы сдержать не удалось — все разговоры как-то прекратились, и мы шли молча, хотя возможно сказывался недосып, хоть док и давала нам ширануться стимпаком. Эйнар часто курил, выбрасывая в атмосферу резкими выдохами дым, также я заметил за ним, что сбрасываемые им окурки иногда и до половины не были докурены.
Роза проводила анализ внутренних алгоритмов скафа уже десятый раз. Толик то и дело вертел головой по сторонам. Последним выдал нервозность Карл — когда городок показался в зоне видимости, а мы заходили с холма, он попросился отлить, и минут десять боролся с медвежьей болезнью.
— Значит так, — по сути, повторял задачу Эйнар, — марксман остаётся тут, ведет прикрытие с господствующей высоты. Дистанция до цели — пятьсот ярдов. Основная группа обходит высоту, прикрываясь им, и атакует. Огонь строго по команде. Рекон идёт вперёд, ведет разведку, уничтожает приоритетные цели. Смотри под дружественный огонь не попади. Вопросы?
Я кивнул, понимая, что вопросов быть не может. План прост и вряд ли что-то может пойти не так. Впрочем, если что-то может пойти не так, обычно так и происходит… Говорю из небольшого, но всё же имеющегося жизненного опыта.
— Вопросов нет! — козырнув, бодро отозвался Толик.
Карл кивнул, осматривая непривычный пулемет. Мал’аш чуть прошелся, спускаясь по гребню холма и разложил сошки винтовки. Эйнар двинулся вниз по склону все также непрерывно куря. Его нагнала док, и я услышал фразу «Нервничаешь, Эйни?». Тот вяло отозвался, на том короткий диалог и закончился — их стали догонять остальные участники штурмовой группы.
Я, немного напрягшись — всё же нервы, эмоции, смог войти в режим маскировки, и побежал вниз по склону. По пути сразу визуально отметил огороженное забором-сеткой здание, с припаркованным транспортом — четыре легковых машины, два гусеничных транспорта, почти как тот, на котором ехали мы, но только с турелями. Спустившись в поселение — оно начиналось сразу у подножия холма, я прошел туда. Прошел аккуратно, помня свое прошлое поражение — когда мятежники заметили меня неведомым мне образом.
Впрочем, похоже, что у полиции соответствующего снаряжения не было. Похоже, борьба с невидимым врагом не входила в их обязанности. Пройдя по парковке, на которой в скафах расположилась охрана из пяти человек, а также две автотурели. Держа на прицеле скафы и внимательно наблюдая за людьми, что облачены в них, я прошел ко входу, готовый в любой момент выстрелить. “Хотя, по большому счёту, они изрешетят меня до того, как я что-то успею что-то сделать,” — понимал опасность ситуации я. Было стремно. Очень. “Любой шум, неосторожный шаг, либо прямое столкновение с кем-то из копов — и они всё на уши поставят,” — думал я, открывая дверь бывшего участка. Найдя укромный уголок под лестницей, я заговорил в оговоренную частоту.
— Пять скафов, похожи на «Коммандо», но попроще, плюс две турели, — осматриваясь по сторонам, доложил я.
Мимо меня, скрепя сервоприводами прошел полицейский в простом экзоскелете.
— Принял. Продолжай наблюдать, — послышалась сухая команда.
Я стал осматриваться дальше, вжимаясь в стену, когда кто-то приходил по коридору. Причём, зачастую пьяный в хлам — от некоторых ментов несло дешевым пивом, от одного из офицеров — стекломоем. На первом этаже оказалась столовая, на втором кабинеты оперативников… Бывших оперативников. Войдя на третий, я обомлел. Нет, серьёзно, то, что я увидел, поразило меня до глубины души. Из открытой двери такого же кабинета доносились крики и стоны, как из жесткой порнухи, и войдя, мои предположения подтвердились — три здоровых полисмена-ренегата ебали… Девочку. Девочку лет пятнадцати. Не в силах сдержаться, я открыл огонь, отстреляв по трём весь магазин. Раздалось несколько тихих хлопков, хлынула кровь, бок одного превратился буквально в месиво. Мелкая закричала от страха, но тут же ей легла на рот, только что насиловавшийся, моя рука.
— Тихо. Сейчас тебя вытащат. Сейчас я уберу руку и ты скажешь мне, где остальные заложники. Ясно? — она продолжала бестолково дергаться и хныкать. «А если не поняла?» — засомневался я, — кивни если да.
Она, переборов стресс, кивнула. Я аккуратно убрал руку, готовясь к тому, что она заорет с новой силой. Но вместо этого она указала пальцем на ступени.
— Внизу… Тюрьма… — сквозь слёзы, проговорила она.
Не говоря ни слова, я направился в указанном направлении, меняя магазин. Прыгая через ступеньки, я услышал на неспособного увидеть меня, поднимающегося полицейского в экзоскелете. Не говоря ни слова, я приготовился, и, как только он появился в поле моего зрения, я прыгнул, опираясь на перило, целя ногой ему в грудак. Далее всё произошло в следующем порядке: короткий «хэх» и непонимание на лице ренегата, шум падения тела, тихий хлопок, звон падающей гильзы.
Я был просто в ярости… Нет, у меня к женской половине определенно имелись претензии, однако об этом позже. «Но ебать детей… Дети — это отдельная категория людей, дети — как чистый лист, из них может сложиться красивое оригами, или выйти необычный рисунок. Нельзя просто так рвать и мять этот лист!» — негодовал я, спускаясь вниз. Страха больше не было — его заменила злоба и ярость.
На первом этаже я увидел ещё одну лестницу, ранее мной не замеченную. Спустившись по ней, я увидел цельнометаллическую дверь два на два ярда — чтобы мог пройти скаф, армированную решеткой. Убрав увеличение в прицеле М45 на максимум, я подергал её за ручку, кроясь в загадках, как же её открыть. Но мне повезло, и решение нашлось само. Дверь оказалась не заперта.
Войдя, я увидел троих полисменов, выбирающих себе жертву, деловито обсуждающих преимущества одетых в рванье узниц, которыми были просто битком заполнены камеры, и единственный, кто мог хоть как-то помешать моему возмездию — оператор скафа, на манер тех, что находились в охранении. Не думая ни секунды, я открыл огонь по нему. Пули с характерным свистом просто отскакивали от него. Кто-то из гражданских закричал — видимо, неудачно отрикошетило. Полисмены стали судорожно рыться в кобурах, а оператор, не понимая происходящее, просто прочертил очередью из АГР14 всё перед собой на уровне груди. В последний момент мне удалось нырнуть, избежав смерти.
Наверху загрохотали взрывы, тяжелые пулеметные очереди — заработали Карл и Толик. Я, поняв, что выбора у меня немного, сменив магазин, стал ловить в прицельную марку забрало скафа — других вариантов просто не было, броню не пробью, а бронестекло скафа могу попробовать. Поймав момент, когда матерящийся, как и остальные копы, оператор скафа встал четко фронтально ко мне, указывая пальцем на пустоту, я привстал и выстрелил. Еще. И еще. После пятого выстрела стекло раскрошилось и я выстрелил еще раз. С грохотом, сравнимым с падением переворачивающейся машины, скаф упал, придавив спрятавшегося за ним полисмена. Оставшиеся двое стали стрелять из своих пистолетов, но я присел и прижался к решетке, так что стреляли они в пустоту. Как только они отстреляли по магазину, то, тяжело дыша, стали смотреть в мою сторону, вернее, в ту, где я только что был.
— Оно… Оно же сдохло?
— Не знаю. Что делать будем, Дэниэл? — тяжело дыша, спросил второй. Я отложил винтовку и не скрывая звуки, подходил к ним.
— А что в таких случаях делают вообще? — спросил названный Дэниэлом.
— Записывают телефон бары… Ххх, — последнее вырвалось у него непроизвольно. Сложно продолжать говорить, когда тебе в челюсть прилетел кулак. От неожиданности он свалился, держась за челюсть.
В здании пронеслись два громких хлопка, громче, чем даже от пулемета — видимо, Эйнар обкатывает дробовик. Двум выстрелам вторили крики людей. Пулемётные очереди не прекращались, изредка перекрываемые взрывами фугасов. По-хорошему стоило волноваться как бы разошедшийся демомэн не снес бы транспортники, но пока меня волновали двое выживших полицейских.
Я начал избивать словно боксерскую грушу оставшегося стоять полисмена, и удары, сила которых многократно увеличивалась псевдомышцами сьюта, заставляла того рычать от боли и злобы — он пытался ударить по тому месту, где я только что был, но воевать с тенью в полиции явно не учат. С каждым мои ударом ярость увеличивалась многократно, мне хотелось буквально пронзить рукой…
Впрочем, нужно быть осторожнее со своими желаниями — по майдлинку, случайно установленному с Питом, по той же самой маскировке, обходящим все законы физики, мне стоило это понять.
При очередном ударе, который я наносил вообще потеряв контроль, помещение осветилось красным, а из моей руки, в области кисти вылетел пучок света. Не поняв происходящего, я просто ударил, и только потом понял, что произошло.
Свет потух. Полисмен, истекая кровью из раны, длиной в дюйм, шириной в одну пятую, нанесенной словно мечом, или широким штыком, обвалился на пол. Второй, со сломанной челюстью, все еще валялся, скуля. Я же просто смотрел на свою руку. «Что же я такое?» — думал я, под аккомпанемент выстрелов гранатомёта, пулемёта и шотгана, рассматривая сьют — на нем не было ни следа от света, столь легко пробившего тело полицейского-ренегата.
Часть 4
Луна, пригород Apollo-sity, город Догтаун
2415г, 26.04, 18:20
Тяжело дыша от физического напряжения, я поднял винтовку. Нажатие на спуск, короткий хлопок, и последний коп, пораскинув мозгами отправился в иной мир. Поняв, что происходит, заложники, но в основном заложницы закричали, да так, что шумоподавление сьюта с трудом справлялось. «Сейчас эту толпу выпускать нельзя никак. Потом… Потом, с остальными,» — решил я, поднимаясь к двери. Коридор раздирали пулеметные очереди, прерывавшиеся выстрелами гранатомёта. Периодически слышались ответные выстрелы из столовой. Я побоялся высовываться, и просто стоял в кармане, в котором и находились лестницы.
Из перпендикулярного простреливаемому коридору стали вываливаться полицейские. Их было реально много — человек семь, и все вооружены боевыми винтовками, все в бронежилетах. За ними тащился один с щитом из неостали, настолько тяжелым, что даже экзоскелет не тянул. «Спецназ похоже», — решил я.
— Первый этаж, перпендикулярный коридор, восемь, один со щитом, — сообщил в рацию я.
И тут случилось то, что я давно хотел увидеть — как коммандо, миниатюрный, относительно других скафов, будет действовать в бою. Входная дверь, через которую работали Толик и Карл, дырявая от выстрелов, влетела в помещение — своим плечом её выбил Эйнар, и в качестве щита пронес дальше. От неожиданного его появления я вздрогнул — для меня он походил на могучего бесстрашного воина, викинга, достойного Вальгаллы. Он остановился напротив того прохода, повернулся и начал стрелять с дробовика как с пулемёта, от бедра, но каждый его выстрел находил свою цель, а то и не одну — разрывные пули, рикошеты от стен и изъеденного в первую секунду щита превратили в фарш всю отвратительную восьмерку. Стены окрасились в красный за секунды, а того, что выливалось на пол хватило бы, чтобы затопить нижний этаж.
“Хорошо, что мы в одной команде,” — облегченно подумал я, сдерживая рвотный позыв. Дробовик с HE боеприпасом на такой дистанции казался оружием бога. Изрешетив восьмерку, «коммандо» зашёл в тот коридор.
— Карл, две очереди, и я захожу, — донеслось в эфире.
— Я за тобой, — предложил я, желая поддержать его, а заодно ощутить себя в центре боя, как он — мне хотелось подражать ему, как подражают мальчишки своим отцам.
— Отставить, — послышался ответ, — только помешаешься.
Пронеслись две длинные очереди. Эйнар сразу же после второй влетел в столовую, и продолжил вести огонь, вертясь, словно волчок. Ответный огонь потонул в шквале выстрелов боевого дробовика и криках убиваемых противников. Я видел лишь вспышки на дульнике шотгана, остальная картина от моих глаз укрылась. Наверное, к счастью. Теперь-то меня точно бы вырвало, причем в шлем.
— Красиво они дохнут, — заходя пригнувшись, ибо дверь низкая, заметил Карл, усмехнувшись.
— Они не дохнут, — послышался в эфире ответ Мал’аша, — они болеют.
Выстрелы прекратились. Эйнар, сбросив магазин к ногам, где насчитывалось уже три таких и подставив новый, вышел из столовой.
— Есть кто наверху? — спросил он в рацию.
— Нет, — ответил я голосом, — кроме заложницы. Остальные заложники внизу, за решетками.
— Толик, контроль входа. Мал’аш, на тебе транспорт. Отлично отработал по турелям и «Райфлменам». Карл и док — к заложникам. Им может понадобиться медицинская помощь. Мы с реконом проверим остальные этажи.
Просмотрев кабинеты и добив пятерых в общей сложности, прятавшихся от нашего правосудия, мы забрали девочку и отвели её к Розе. Когда-то я думал, что правосудие не может быть справедливым, если отнимает чью-то жизнь, это уже палачество что ли, а не справедливость. Теперь я готов насрать в рот любому, кто назовет меня палачом — за такие вещи, что творили эти нелюди, другого наказания нет. Да и с нелюдями по людски нельзя — они этого просто не поймут. С этими ублюдками, на поверку оказавшихся еще и трусами, норвежец поступал особенно жёстко: поскольку пули от их пистолетов просто отскакивали от брони скафа, он пинком сбивал их с ног, и направлял дробовик в глаз, давая возможность помолиться перед смертью, ибо человека сложно напугать чем-то сильнее, чем осознанием собственной смерти. Метод действенный, как я убедился: один из копов предпочел молитве просто обоссаться.
Луна, пригород Apollo-sity, город Догтаун
2415г, 26.04, 18:50
Мы с Эйнаром стояли на улице. Он, откинув забрало, наблюдал за погрузкой заложников в автобус.
— Дай и мне, — попросил я.
Он молча протянул сигарету, и зажигалку. Немного трясущейся от мандража рукой я принял их, и, неумело прикурив, я закашлялся от дыма — обжёг горло. Голова легко закружилась.
— Я с тобой поговорить хотел. Сегодня ты убил минимум семерых… — он затянулся. Голос его был спокоен, — притом ранее людей никогда не убивал.
— Я не испытываю никаких душевных терзаний… И прочего, о чем пишут в книгах и говорят в фильмах, — поспешил заверить его я в своей психической стабильности.
— Об этом я и хотел поговорить. Психи конечно особенные люди… Но буду говорить с тобой как с обычным человеком, — он повернулся ко мне и внимательно посмотрел в глаза, — ты обладаешь особой силой. Ты можешь забрать чью-либо жизнь и никто об этом не узнает. Наказания ты не понесешь. Так вот… — он снова затянулся и выпустил дым в мою сторону, — не теряй цену чужой жизни. Если потеряешь — станешь хуже этих, — он указал рукой на валяющиеся скафы.
Я кивнул.
— Спасибо за совет. Я буду помнить, — ответил я, снова поднося трясущейся рукой сигарету. Затянулся. На этот раз похорошело — руки перестали трястись, а в голове сумбурные мысли успокоились, а головокружение приятно усилилось. Вскоре они обрели форму и направление. «Впервые со мной говорили не как с рекрутом, а как с одним из самых опасных солдат отряда…» — немного возгордился я, — «значит, я уже что-то умею. Вообще весь этот пиздец мне, буду честен, неженке, доставляет огромный дискомфорт. Но теперь у меня есть что-то большее, чем неинтересный институт, самодовольные преподы и такие же самодовольные одногруппники, которых, как и меня, пристроили родители. Смена обстановки — и впрямь неплохой вариант.» Я снова затянулся, свободно выпустил дым. Равновесие держать оказалось интересной проблемой, впрочем, от этой борьбы с гравитацией я только ловил кайф. «Тогда я просто плыл по течению. А сейчас у меня есть идея — держаться своих, выживать, защищать других. Плющенко, выходит, можно верить — он был прав по поводу этих мусоров… Именно мусоров,» — я припомнил старое название полицейских в допиздецовой России, — «Как вернусь (зачёркнуто) если вернусь — перевожусь на военный. Нечего мне тухнуть с этими зомби. Или просто заявлюсь на пункт призыва и пойду служить. Так или иначе, хоть какой-то движ». Я сделал последнюю затяжку и бросил окурок.
Через полчаса мы смогли погрузить всех в транспорты — за рулем первого сидел Карл, второго — Роза, за третим сидел Толик. Людей мы распределили в первый и второй, а скафы водителей и мы с Эйнаром и Мал’ашем погрузились в третий.
— С-самое время, брат, — усмехнулся Мал’аш, откидывая забрало визора. Впервые я увидел его — это был нигер лет тридцати пяти, с дредами, в волосы были заплетены какие-то… Амулеты, что ли?
— А что это? — спросил я, указывая на интересовавшие меня побрякушки.
— Это — талис-сманы вуду. Моя бабуля, ещё на матуш-шке-метрополии верила в них. С-сначала я думал, что мои с-спос-собности дает мне чуть ли не сам Кафлу… Впрочем, не с-скоро, но до меня дош-шло, что я ош-шибалс-ся…
— Я запрещаю вам наркоманить, — высказался Эйнар.
— Он может восс-станавить с-свою память, — заспорил Мал’аш.
— Уверен? — с сомнением спросил Эйнар, хотя по тону было ясно, что он уже сдал. Как-то даже легко.
— Это с-селенозин, — ответил Мал’аш, разводя руками, — на вс-сё его воля.
— Так или иначе, надо рискнуть, — заметил я.
— Ладно, — разрешил Эйнар. «Видимо, сильно рассчитывает на мою память,» — решил я, доставая ингалятор. Откидываю визор, прикладываю ко рту и делаю короткий вдох.
— Ну? Как? — с интересом спросил Мал’аш.
Секунд пять не происходило ничего. Потом перед глазами поплыло, началась игра теней и света — синий и серые цвета обращались в оттенки красного, потом серого, розового — короче, как от калейдоскопа. Ощущения подсказывали мне, что это прикольно… Расслабление как от сигареты, но сильнее в разы.
— Это… — словно не своим голосом заговорил я, — очень странно. Все плывет… Мал’аш… — я вдруг понял, что не чувствую половину тела, — ебать меня унесло! Я ног не чувствую!
— Эт не унесло. Унесло — это когда ты ноги чувствуешь, а их нет. У тебя ноги на месте. Хочешь исправлю?
— Пошёл ты…
— А вообще, ты мало затянулся. Надо больше, — ответил Мал’аш вытащив свой ингалятор, и прежде, чем Эйнар что-то успел сделать, вдохнул полной грудью. Хорошо хоть, что он сидел — рука его безвольно обвалилась, ингалятор выпал из пятерни.
— Вот педик, — выругался Эйнар, нервно доставая пачку сигарет.
Какое-то время негр сидел без движения.
— Тихо! — резко выпалил он, оставив пылевой шлейф за своей челюстью.
— А? Чего? — у меня уже в глазах рябило от постоянной смены цветов.
— Мозг бьется о стенку в голове, — его змеиная шепелявость вдруг исчезла.
Я засмеялся, и смех, как звук, покрывающий свет, разнесся эхом по транспортнику. «Ладно, чёрт с ним,» — я взял ингалятор и вдохнул полной грудью содержимое. На выдохе я увидел красный газ.
Транспортник вдруг пропал — я сидел на скамейке, а рядом устроились ещё двое. Вокруг красовался белый фон, иногда проглядывали белые одуванчики. Более никакой игры света. А я… А где я? А меня нет!
— Черт, чёрт, черт! — я попытался ощупать себя, но не выходило — рук не было! Ни единой частью тела пошевелить не выходило, и их не было! Страшно.
Как жЕ стрАшНО! Так СтрАШно мнЕ ещЕ не Было!
Мне как будто отрезали тело, оставив лишь сознание, да черт возьми, есть ли у меня сознание, или же это игра воображения?
Стоп. Если есть воображение, есть и сознание. Значит, все не так безнадёжно.
— Ну здравствуй, — услышал я слева от себя. Хотел повернуть голову, но не смог, — ты чего по мосту не пошёл?
— Какому мосту? — не понял я.
— По тому самому, — он дьявольски засмеялся, — когда ты сдохнешь, я поеду домой, в Рейкьявик, пить пиво с друзьями! А ты будешь гнить в канаве. Кстати, проставишь мне немного стаута? — он снова засмеялся.
— Уйди! — закричал я, — уйди! Уйди, уйди!
Картинка сменилась. Я стою в аудитории на сдаче экзамена. Передо мной чертеж — узнаю в нем чертеж двустержневого реактора.
— Итак, мистер Зингер, — это все, что вы можете нам рассказать? — спрашивает пожилая бабуля, худощавая и морщинистая.
— Да, Эльвира Ивановна. Готов выслушать ваши вопросы, — отвечаю уверенно, а сам охреневаю, как оказался тут и что вообще должен говорить.
— Итак, вот у вас тут два стержня, состоят из цезий-139, верно?
— Верно, — киваю.
— А вы при проектировании учитывали расстояние между ними? Чем вы планируете их охлаждать?
— Стандартным хладагентом v12, — отвечаю я, — он самый интересный на мой взгляд, за счет того, что при повышении радиоактивности начинает испаряться и в случае нештатной ситуации позволит избежать перегрева стержней.
— Это все здорово, — поучительно заметила Эльвира Ивановна, — но вот только вы не учли, что хладагент v12 используется только, я подчёркиваю, только с лантаноидами в силу особенностей состава. С цезием он вступает в реакцию и начинает ускоренный распад топлива. Ваш реактор не заработал, произошел выброс. Об этом говорили на лекциях. Надеюсь, в другом институте удача вам будет сопутствовать больше. Всего хорошего.
Часть 5
Луна, военная база «Mil-5»
2415г, 27.04, 6:20
Я потихоньку приходил в себя. Меня по щекам шлепал Мал’аш.
— Вс-ставай, — шипел он, — на дворе ночь… Самое время бодрствовать.
Лично мне хотелось только отрубиться, часов на десять.
— Можно я ещё посижу? — спросил я. Внутри разливалось ощущение, будто в брюшнину нассали.
— Мы уже приехали, так что нет, — ответил Эйнар, открывая дверь транспортника, — ты что-нибудь вспомнил?
— Да, — кивнул я, — меня отчислили из университета.
— Что ещё? — спросил он, видимо, ожидая услышать занимательную историю о том, как я разозлившись, угнал шаттл, или же меня обозлившиеся родственники отправили в ссылку.
— Эээ… Всё, — протянул я.
— Всё? — в его вроде бы спокойном голосе читалось раздражение, — то есть я два часа терпел, как ты несешь бессвязный бред, лезешь на стенку транспорта, материшься по-русски, просто чтобы ты вспомнил, что тебя, идиота, отчислили? — голос его потихоньку выходил из-под контроля хозяина.
— Ну… Э… — мямлил я.
— Идиот, — выругался он и вышел в открывшуюся дверь. Там уже тянулись вереницей бывшие пленники, а самое главное, остатки сил мятежников, в основном, гражданские, суетясь, выдавали им еду, только что приготовленную, давали одежду с армейских складов. Эйнар лишь качая головой смотрел на все это.
Встав, с трудом держа равновесие и постепенно обретая контроль над телом, я вышел из транспорта. Состояние моё находилось в полной заднице: самооценка подавлена, желудок заявлял о том, что неплохо бы поесть, а горло отчаянно требовало жидкости. И без того всегда серый купол, заменяющий колонистам небо темнел сильнее обычного — видимо, наступила ночь.
Я побрел к котелкам, на которых готовили еду — как в темные времена, на открытом огне. Синтетический уголь, вкупе с лунным камнем, добытым с шахт, давали достаточно тепла, чтобы сварить банальную похлебку. Встав в общую очередь, я только и думал, какое это расточительство — готовить на лунном камне. «С его помощью можно освещать кварталы городских площадей, жилых кварталов, создавать ракетное топливо… А они так просто сжигают ценнейший ресурс…» — то ли от селенозина, то ли просто от усталости мысли мои двигались вяло и неохотно. Я встал в общую очередь за едой. Живот натужно заурчал, а при одном виде похлёбки выделялась слюна, — «впрочем, порой приходится даже орден использовать как кресало для огнива, чтобы приготовить пожрать», — смирился я.
— Эй, наркоша! — услышал я голос Карла откуда-то слева. Обернулся. Он стоял возле котелка, перед ним Роза получала свою порцию. Очередь перед тем котелком была намного меньше, — давай сюда, у нас отдельный огонёк! Жратвы на всех хватит!
Улыбнувшись, я повернулся, пошёл к нему. Говорить вообще не было никакого желания. Получив свою порцию варева, я немного отошёл, сел рядом со своими, как и большинство, прямо на плацу, и принялся есть. Похлебка была конечно не чудом кулинарии — непонятной консистенции суп, его составляющие вызывали определенные вопросы, однако мне было до фени. Стараясь сдерживаться, чтобы не выкинуть ложку и не начать хлебать с тарелки, я начал есть.
— Хорошо мы их покрошили, — радовался Карл, — теперь еда нормальная, не то, что эта дресня с сухпаев. Над головой есть кусок крыши. Чего ещё желать?
— Хочу хуй как у кобры, чтоб кончать ядовитой хуйней, — заявил только подошедший Мал’аш.
Карл раскатисто загоготал.
— Согласен, баба бы совсем не помешала, — довольно заявил он, глядя на проходящую мимо Розу.
— С такими словами к тебе ни одна девушка не подойдёт, — раздраженно заявила она.
— А к тебе с такими словами ни один мужик не подойдёт. А между прочим, снять шлюху проще, чем снять мужика, — хохотнул Карл, зачёрпывая ложкой поданное варево из тарелки.
— Да ладно? — не поверила Роза, — хочешь сказать вы такие неприступные и непродажные?
— Ну а представь себе, стоит в темном переулке Эйнар, прислонив одну ногу к стене, томно курит тонкую сигаретку… — захлебываясь, начал Карл.
— Да чего вы смеётесь?! — перебила Роза, зло смотря на Толика и Мал’аша.
— Да ничего, — смеясь ответил Толик. Без скафа он казался совсем невысоким — чуть больше, чем пять с половиной футов ростом, неширокохплеч, а тёмные нечесаные волосы сбились в замысловатую прическу, полностью открывая немного постаревшее лицо — на вид ему я бы дал лет сорок-сорок пять, — просто представил нашего коммандо-молчуна в таком виде.
Роза сурово смотрела на них, а потом махнула рукой и тоже засмеялась. Подошел Эйнар с тарелкой того же супа. Молча сел, начал есть. Разговоры как-то сами собой поутихли, слышался только стук железа об пластик — тарелки давно уже делались сугубо полимерные, ибо керамические плебсу оказывались не по карману. Глина все же не бесконечная на планете.
Карл доел свою порцию и пошёл за второй.
— Не наедаться. Нам еще в Аполло-сити ехать, — остановил его Эйнар, — всем после еды пополнить боекомплект и собираться у транспортника.
— Даже пожрать не дают, — расстроенно пробурчал Карл, отправляясь на склад. За ним встал Мал’аш, после ушёл Толик. Я же, доев, просто сидел, залипая в одну точку — даже тарелку не отнес.
— А ты чего сидишь? — спросил меня Эйнар.
— У меня достаточно бк, — монотонно ответил я.
— Не дай бог ты в дороге начнешь опять дышать этой заразой, — пригрозил он, — у тебя лицо бледное, как у трупа.
— Все нормально, — ответил я.
— Док, по приезде вколи ему стимпак, — обратился он к Розе. Та полезла в медкит, но он её остановил, — ты чем слушаешь? По приезде.
Роза, засуетившись, кивнула. В свете костра мне показалось, что она немного покраснела, но наверное показалось — все же, свет костра — не натуральный. Как же я соскучился по нормальному дневному свету… Скоро и правда стану бледный, как труп. И всё же… Как же я мог провалиться так? На охлаждении? Да не, бред… Возможно, это игра сознания?
«Железка»
«Слушаю вас»
«Характеристика хладагента v12, а конкретно совместимость её с цезием-139»
«Абсолютная совместимость. Хладагент v12 создавался по проекту «атом-67″ под серию реакторов с цезиевыми стержнями»
«Пиздец», — расстроенно подумал я, — «значит, я ничего так и не узнал. Говорить Эйнару не стану. Пусть уж лучше считает меня неудачником, чем наркоманом».
Настроение из состояния «средней дерьмовости» опустилось в ноль.
Скоро, пополнив бк, вернулись остальные.
— Грузимся в два транспорта. Ведут Роза и Карл. В первый садятся Толик и Арктур, я и марксман во второй. Вопросы, жалобы, предложения?
— Никак нет! — козырнул Толик. Остальные промолчали.
Толика было решено везти сразу снаряженным в скаф — и так двое за рулем. И вот я сижу рядом со сложившимся в три погибели демоменом.
— Ты чего вялый такой? — спросил меня он, — я так понял, ты дурь эту пробовал?
Не в силах ответить, я кивнул.
— Дурь — она злая, конечно. Но хоть помогло?
Я мотнул головой. От осознания своей бесполезности на глаз навернулась предательская слеза. Хорошо хоть визор плотно сидит на голове, и не дает возможности Толику увидеть мою слабость.
— Ты, главное, не расстраивайся. Мал’аш же тоже не сразу смог вытворять свои чудеса чернокнижные. Ты ж молодой, не то что я — у тебя все ещё впереди.
Давно мне таких слов конечно не говорили… Отношения в моей семье нельзя описать как тёплые, все же род большой, и большая часть времени тратилась на обсуждение дел в директорате, на производствах, и как из этого можно извлечь прибыль — дети были предоставлены сами себе, те кто помладше — огромному штату нянек.
И когда-то я тоже стану таким — забуду себя, пойдя по намеченному кем-то другим пути, просто потому что другого пути нет, потому что в нашей семье так принято, забыв то, чего я сам собственно хочу, так же как и мой отец забью на своего сына, на его детство, а ведь дети — это настоящие личности, неиспорченные ничем, как чистый лист. Меня тошнит от осознания того, кем в итоге он стану. Суть в том, что мы никогда и ни за что не признаемся, а точнее не поймём, что идём к навязанной кем-то цели и притом по чужому пути, ведь так легко увлечь, так легко сбить с толку. Устами детей глаголет истина, но и мой сын вырастет и станет мною, а я забуду себя в его возрасте…
— Ты, главное, не загоняйся, — прозвучал искаженный переговорной мембраной голос Толика, — прежде чем научиться ходить, мой сын много раз падал. Попробуй ещё раз — не сразу, но все получится. Рано или поздно, но ты все вспомнишь, — голос его звучал очень обнадеживающе, и я вроде как поверил что что-то могу. С плеч будто гору сняло.
— Ты уверен, что стоит? — немного недоверчиво спросил я, — все же, Эйнар приказал…
— Дык он и не узнает, — ухмыльнулся Толик, — немытый за час отходит, а нам три часа ходу. Свои своих не сдают, — я был уверен, нет, даже ощущал его почти отеческую, обнадеживающую улыбку под забралом скафа.
«Надо попробовать,» — решился я.
Достаю ингалятор, откидываю визор, отворачиваясь, чтобы Толик не увидел моё наверняка красное лицо. Вдох — быстро убираю ингалятор, а на голову опускаю визор. Скоро на глаза опустился знакомый калейдоскоп, а тело словно гвоздями прибило к полу транспортника.
Chapter 5: Standalone complex
Часть 1
Рядом со мной сидит бегемот. Красный бегемот. Притом сложенный в три погибели. И самое главное… Дьявол, не знаю как это объяснить… Но он просто пылал злобой! Исходящая от него аура зла пугала до усрачки, выливалась чёрным пламенем, образуя своеобразный гребень на спине, как у дракона. Я попытался отползти, но упёрся словно в невидимую стену — обернувшись, я увидел додзё, двери которого были настежь распахнуты, но войти мне не давала невидимая сила. Единственное, что я мог — это молиться, но мозг, в который с детства закладывались научные знания, места для бога не находилось, равно как и в сердце — я скорее готов поверить в Сатану, но, боюсь, тут он не в силах помочь — передо мной сидело создание явно посильнее. Я бы так дальше сидел и смотрел в глаза своему страху, но неожиданно меня привел в себя пинок.
Я лежу на улице города. К небу возносятся высотные здания, сияющие фиолетовым, а я стою в очереди на монорельсовый поезд. Причём со мной стоят не люди, а… хуй его знает, гуманоиды какие-то. И многое указывает на их нематериальную природу – все они были полупрозрачными, имели разные цвета: фиолетовый, оранжевый, зеленый, притом не имея намека на глаза, уши или что-то в этом роде, зато имели хаотичные, динамически изменяющиеся наросты: щупальца, бородавки, и что-то напоминающее волосы, только намного толще и куда более редкие по числу, и очень напоминавшие смесь пальцев и волос. У некоторых росли непропорционально длинные руки, у кого-то они были разной длины, а у особых они росли из неподходящих для этого мест – из локтей, спины, даже ног.
Захожу на остановку. Не знаю почему, но даже такие вещи кажутся тривиальными. Спустя пять минут я уже в вагоне, причём полностью пустом — пассажиры абсолютно игнорировали этот вагон по непонятной причине, однако из соседних вагонов в меня тыкали сотни маленьких ручек детишек, указывая своим родителям на меня. Даже ментально было слышно, как они говорят: «Смотри, мама, это человек! Человек!».
Неоновым огнем мелькали вывески, на город опускалась тьма. Я третий раз проезжал мимо вышки «Bilaim Holding». Кажется, я сел на кольцевую ветку. Другого вывода сделать нельзя. Очень странно… Подозрительно. Соседние вагоны все ещё переполнены пассажирами, а я еду один. И самое любопытное, что как должное я перестал воспринимать это только сейчас. Не знаю, как сказать родителям, что меня отчислили… Стоп, разве отчислили? Это же игра сознания, этого не могло случиться!
На остановке в вагон зашли трое гуманоидов, имеющих абсолютно серый цвет, и, как и все представители моего города, были полупрозрачными, однако, в отличие от простых эктоплазматических существ, пропускали они куда меньше света.
— Здравствуйте, господин Зингер. Просим прощения за спектакль в университете, но поверьте, это необходимость, — обратился один из них ко мне. По манере речи он вовсе не выглядел военным.
— Чем имею честь? — напряженно спросил я. Одна из ламп в вагоне часто замерцала. На освещении это не сказалось, но вызывало нервный тик. К слову, говоривший свет вообще почти не пропускал – он казался совсем непрозрачным.
— Я представитель одной из организаций Совета Эктоплазматических Гуманоидов. И я уполномочен предложить вам определенный выбор, — интригующе заявил он.
— Боюсь, чтобы что-то мне предлагать, вам не стоило у меня кое-что забирать, — эти парни, считающие, что все им должны, начинали раздражать.
— В свою очередь, боюсь, что вы не так меня поняли. Это предложение, от которого, как говорится, невозможно отказаться.
— И всё же, мне скорее всего это неинтересно, — заключил я. Электропоезд подходил к станции, и я встал с сиденья, подходя к ближайшим дверям, естественно, подальше от подозрительных серых плазмофагов.
— Вам не интересна организация, способная надавить на одно из престижнейших учебных заведений в мире, чтобы из него исключили представителя одного из влиятельнейших фамилий в Директорате? — мужчина саркастически усмехнулся. Вопрос и впрямь был риторическим, — к тому же не в вашем положении отказываться даже выслушать.
— И что вам от меня нужно? — вздохнул я, понимая, что отказываться непонятно от чего глупо.
— У вас есть определённые таланты, которые необходимы в нашем… Бюро. И в случае, если вы согласитесь, ваш университет станет вам попросту не нужен, ибо есть в нашем мире профессии, попрестижнее энергетика, — манера речи неизвестного напоминала стиль вербовщиков. Впрочем, почему напоминала? Несомненно, он им и являлся. «Н-да. Если расскажу матери, что меня после отчисления пытался завербовать плазмофаг, скажет, что я не только лентяй и дурак, но и наркоман…» — промелькнула мысль.
— Предложение действительно красивое, — заметил я, — и что же это за профессия?
Вербовщик выжидающе развел руками, всем своим видом показывая, что не вправе отвечать. На его нематериальном лице, явно лишенном мимической мускулатуры и рта в принципе мелькнуло что-то вроде снисходительной улыбки.
— А если я откажусь?
— Придётся отчитываться за отчисление перед семьёй, — вербовщик знал на что давить — такого позора глава фамилии не потерпит, — а другого шанса не будет.
— А-а-а, к дьяволу всё, — я махнул рукой, — надеюсь, это хоть легально?
Вербовщик лишь довольно улыбнулся, рассыпаясь на паззлы, обернувшиеся калейдоскопом.
Я пришёл в себя. Сердце билось, словно шотган Эйнара в секунды боя, в визор невозможно что-то было увидеть — весь в тумане. Я откинул его, вдыхая противно-тёплый воздух внутри транспортника.
— Ну чего, как ты? — донесся грубый голос спереди. Начав осматриваться, я обнаружил себя прижавшимся к задней двери транспортника, и внимательно поглядывающего на меня Толика.
— Неслабо тебя кочерыжило. Вспомнил чаго? — снова услышал я грубый голос, иcкаженный скафом.
— В… Воды, — только и выговорил я сухими губами. В желудке словно рейв, того и гляди негустой обед окажется в десантном отделении.
Часть 2
Аполло-сити, 3й роуд-стрит
2415г, 27.04, 14:40
Итак, мы ехали по городу. Если раньше транспортник нещадно бросало на кочках, тряся до такой степени, что кишечник выворачивало в пищевод, то теперь стало попроще — гусеницы, дребезжа, раскатывались по асфальту, и, несмотря на всё же некоторую вибрацию, ехать стало гораздо приятнее. Я, уже полностью отойдя от селенозина, сжимал в руках винтовку, готовый в любой момент к бою. С патронами проблем не предвиделось — в грузовом отсеке «Рекона» лежали еще пять магазинов. Надеюсь, этого хватит, если что.
Резкий поворот — меня вжало в стену транспортника, но оружие из рук я не выпустил. Что-то позади меня пробурчал Толик, касающееся дров. Лично меня уже не тошнило, хотя где-то в глубине живота раскачивалось, словно океаническая волна нечто, готовое перейти в цунами. Причем, почти в буквальном смысле. Я уже мечтать начал о твердой земле, когда тебя не шатает по транспорту из стороны в сторону, как игрушку. Вскоре моя мечта сбылась — послышался визг тормозов, рев двигателя замолк, а моя спина познакомилась с исполинским коленом (или что это было? Не разглядел) демомэна.
Открылись двери. Я вылез, вытягивая за руку демо, мне стала помогать док, надевшая свой скаф, и вдвоем мы так-смогли вытащить этого Голиафа. Рядом одевался Карл — перепроверял количество патронов, сохранность пулемета. После достал огромную сигару (где только достал?) и закурил с поднятым забралом.
Оглянувшись, я понял, что высадились мы не так далеко от бункера — всего в паре кварталов.
— Пойдем пешком, — приказал Эйнар.
— А чего так? — спросил Толик, — быстрее доедем — меньше проблем.
— Есть шанс наткнуться на противника. Лучше встретить его в полной боевой готовности, чем надевать скафы под огнем. К тому же, — он немного замялся, — у нас бензин кончился.
Я лишь тихо вздохнул. Похоже, обратно придется идти пешком.
Мы построились в походную колонну, разбившись на двойки и пошли, рассыпавшись, по обеим сторонам дороги: первый номер двойки слева, второй справа. Эйнар и Карл шли впереди, за ними, держа дистанцию, Роза и я, последними — марксман и демо. Собственно, я не удивился, что именно я и медик оказались в середине строя. Разведывать тут ничего не надо, территория это полностью наша. Но какие-то меры предосторожности необходимо принять все равно. Шли молча — несмотря на то, что шли по занятой своими территории, все же напряжение ощущалось настолько сильно, что вот-вот заискрит. Поневоле этим заразился и я, осматривая через визор и прицел все окна и крыши, что только мог увидеть. Эйнар тоже шел с шотганом, вскинутым заранее, просматривая узкие подворотни и улицы.
Наконец мы свернули на улицу, ведущую прямо к бункеру. В прошлый раз я запомнил площадь возле него пустынной, нет, мертвой. Теперь же на площади горели костры, сверху на них навешаны котелки, возле каждого очага кружком сидят по семь-восемь гражданских. Бегают дети, что недавно шли как зомби по команде комма. Травят похабные и не очень шутки бородатые шахтеры, чей призрак волочился до гермоворот. Женщины помогают с готовкой. И у всех забинтованы шеи. Не знаю как, но, похоже, многим уже ампутировали ИМК. И скорость, с которой безэмоциональные, безвольные жители превратились в людей — в полном смысле этого слова, поразила меня до глубины души.
Из толпы к нам выдвигалась фигура в кожаном плаще. Надо отметить, что даже такой бомжатский прикид выглядел верхом лоска в сравнении с заполонившими площадь колонистами — продранные комбинезоны, грязные бороды, сальные волосы явно выделяли командира мятежников на своём фоне.
— Приветствую вас, — поздоровался он, подойдя к нам. Говорил он негромко, как в те разы, несмотря на то, что всё так же находился на публике, — как наша договорённость?
— Соблюдена, — кратко ответил наш командир. «Наш командир,» — отметил я, — «теперь я его уже так даже мысленно называю».
— В таком случае, необходимо решить вопрос с эвакуацией. Нам не хватит сил держать два опорных пункта, — пояснил Иван.
— Наши транспортники в двух кварталах. Топливо на нуле, — развел руками Эйнар.
— Определённо, это проблема, — почесал подбородок мятежник, — в бункере наверняка должен быть бензин. В крайнем случае, придётся сливать с разбросанных по городу машин.
— Каковы наши действия? — осведомился «Коммандо».
Иван задумался. Вдруг у него зашипела рация. Он перешёл на гарнитуру, начал с кем-то общаться.
— Сколько? <…> Техника? <…> А поведение? <…> Неудивительно… Не высовывайтесь, не вступайте в контакт без необходимости.
Он отложил гарнитуру, повесив её на плечи.
— Внимание всем! — громко заговорил он, повернувшись к нам спиной, — враг идёт сюда! Всем эвакуироваться в бункер! Первая и третья компани — прикрывают отход!
— А мы какая компани? — поинтересовался хриплым голосом Карл, — раньше были Аполло компани, а теперь?
— А вы… — взгляд Ивана упал на Мал’аша с интересом рассматривающего ингалятор с селенозином, после на Толика, трансформировавшего руку в гранатомет, на медика с винтовкой, меня, зеленого после галлюцинаций, курящего сигару «Штурмовика», и, наконец, отщелкивавшего бычок Эйнара. Все как один с мешками под глазами от недосыпа, — бэд. Вы теперь бэд компани. Как закончится — идите выспитесь. А пока — к бою. Как самое боеспособное подразделение прикрываете отход.
Часть 3
Аполло-сити, Дефенс-сквер
2415г, 27.04, 15:00
Большая часть гражданских эвакуировалась, оставалась лишь кучка людей, уже пробегавших в ворота бункера, когда послышался рев двигателя. Вскоре на горизонте показался танк «Радуга». Под его прикрытием в доисторическом камуфляже, но зато с современными винтовками наперевес, буквально сияющими титанизацией — лучшая замена доисторическому воронению высыпали штурмовики. Сразу видно, винтовки свежие, только с завода, и одному Автолику, покровителю воров, известно, какой контрабандой их сюда доставили, и речь не только о винтовках. Танк, боеприпасы, люди — всё это огромные ресурсы, и, видимо, в Аполло намечается и впрямь жестокая заруба, коль уж такие аргументы пошли в ход.
Солдаты первой и третьей компани отстреляли по магазину, пули которых со звоном и снопами искр отскакивали от неостали лобовой брони танков, и бросились в панике в бункер.
— Роза, щит на Толика! Он взорвётся — нам всем мало не покажется, — раздавал команды Эйнар, — демо, прямой наводкой по гусеницам! — кричал он Толику, но тот уже был готов — точно в цель летела очередь из гранатометов. Танк тут же остановился, бестолково крутясь на месте, и тут же Карл бросил гранату, по приземлении сразу зашипевшей, густо чадя клубами иссине-чёрного дыма — теперь обзор танку оказался закрыт.
— Встаньте кучнее и не шевелитесь, — пробасил Карл, поливая врагов из пулемета, — патронов и так мало…
— Дым перед танком? — хмыкнула Роза, — ты дурак? Там же ик-камеры.
— Дура ты, — ругался, перекрикивая грохот пулемёта, Карл, — это ж Флейр-5. Там не селитра, а какая-то хрень, не обладающая ик-эмиссией. Там все камеры засвечены к дьяволу.
— А у нас и такое есть? — присвистнула она, выцеливая кого-то со своей АГР-14.
— Отложил на чёрный день, — хмыкнул Карл, — всё, что попадает ко мне в руки из них редко выходит.
— Так вот кто спиздил все наши “Фларки”, — осенило Розу.
Они продолжили переругиваться, я же попытался заняться самым важным — спасением своей задницы и включить клоак. Вернее, попытался — включить маскировку не выходило. Занервничав, с направлением мыслей по типу «ну давай, давай, сука!» я пытался исчезнуть из этого мира, хотя бы визуально.
— Педики ваши анархисты, — заявил Эйнар, отходя к бункеру спиной вперёд, — стрелять из дробовика на такое расстояние физически невозможно!
Я занервничал ещё сильнее, и самообладание моё держалось на последней ниточке, иначе как чудом не называемой. Основная мощь отряда оказалась выключена из боя, а клоак, несмотря на все мои потуги, не активировался.
А тем временем бойцы противника начали рассредотачиваться за укрытия на площади, и из-за отсутствия скафов попасть по маленьким ростовым фигуркам за такими укрытиями, как клумба, машина, ступени оказалось весьма сложной. Да что там, даже отследить передвижения этого синхронного механизма, напоминающего слаженностью муравейник, выглядело просто невозможным.
Наш отряд пятился назад: кто-то поливал противника свинцом, кто-то, как я, вообще не понимал, куда стреляет. Единственным, кто, казалось, чувствовал себя как рыба в воде, выглядел Мал’аш. Этот сумасшедший колдун Вуду стрелял через кусты, машины, мусорные баки, и после каждого его выстрела канонада выстрелов, как мне казалось, становилась немного тише.
Предусмотрительно встав за спину «Коммандо» и отступая с ним в одном темпе, я попытался успокоиться, после чего пробовал ловить вспышки в прицел и вносить хоть какой-то импакт. Выходило слабо, а звон пуль об скаф Эйнара все не уменьшался. Было очень страшно. Уверен, если бы коммандо свалился, я бы лег на асфальт, закатившись в случайную ямку и молился бы любому камушку, прося защитить. Вдруг раздался выстрел, заглушивший вообще всё в этом мире. Даже на рок-концертах так не долбит, как сейчас долбануло. До кучи меня присыпало асфальтовой крошкой, пара камней больно впились в тело через ткань сьюта.
— Арктур, у тебя вышло взломать комм! Попробуй взломать танк, иначе он пробьёт ворота бункера, как дым рассеется, — не знаю как, но в этой какофонии послышался тихий звук падения тела, и громкие выстрелы Барретта замолкли, — медик, марксман! — сразу же отреагировал Эйнар.
— Бесполезно, он двухсотый, — крикнула док, метнувшись к телу, под щитом быстро осмотрев его.
— Тогда к дьяволу тело! — раздраженно бросил Эйнар. Мал’аш не дошёл до гермоворот всего каких-то два фута…
Я вздохнул, успокаиваясь. Не время… Не время… Перед визором побежали строчки кода, а я уже погрузился в киберпространство. Нахожу вход в канал танка — найти его легко, так как радист шлёт массу неподдающихся (пока) дешифрации сигналов, ведя обмен данными со штурмовиками.
«Железка, отследить поток данных внутри сервера танка. Сопоставить их с действиями экипажа»
«Выполняю.»
«Веду обработку и расшифровку переговоров для входа в систему.»
Оказывается, мой ИМК не настолько бесполезен, как я думал.
Я вернулся к бою, и вовремя — две пули опасно звякнули, чиркнув по скафу Эйнара. Стой я чуть правее, и они бы добрались до меня, и уже не по касательной, как по «коммандо», а точно в руку…
«Поток данных обработан. Обнаружен канал управления системой огнём.»
«Найди в памяти папку ‘типо легально’, загрузи в память бортового пк файл jam.exe.»
«Выполняю.»
Когда-то, на втором курсе, как раз когда у нас преподавалось программирование, меня заинтриговала тема хакерства. Мне удалось в безднах Сети найти пару интересных программ, и я собрал себе в отдельную папочку несколько веселых программ, даже успешно протестировал их на компе препода. Вы спросите, как меня не выгнали из универа? Ха-ха. Успешность заключалась как раз в том, что кроме ругани они не смогли ничего поделать, даже не поняв откуда атака.
Зайдя внутрь, мы не прекратили стрельбу.
«Попытка взлома обнаружена, запущен файрвол.»
Дьявол! Это не входило в мой план!
«Запуск файла из той же папки, taboo.exe»
«Выполняю.»
Голос Железки, как всегда бесстрастный, вызывал лишь раздражение. На лбу выступили капли пота, собираясь в более крупные и скатываясь по бровям на лицо.
— Иван, мы внутри, закрывай! — кричал по рации командир. Створки гермоворот зашумели, смыкаясь, и этот шум разрезал частый звук металла о металл — противник явно не желал давать нам уйти, не пустив крови. Тем не менее, гермоворота замкнулись, с протяжным шумом, напоминающим шипение и удар молота о наковальню, оставив нас в полной тьме, разряжаемой только красной лампой аварийного света, для чего-то обернутой в металлическую решетку.
“Соединение потеряно” — сообщила механически Железка.
“Дьявол! Что же делать?” — истерично соображал я. И тут дошло, — “антенны! Обитатели бункера же должны как-то поддерживать связь с остальным миром если что!”
“Железка, подключись к антеннам бункера!”
“Выполняю. Соединение установлено. Данные антенны возможно использовать как прокси-сервер для продолжения запуска файла jam.exe и taboo.exe”
“Выполняй,” — приказал, полностью довольный собой я.
— Ты как, Эйнар? — повернулась к командиру Роза.
— Жив… — он открыл забрало и сплюнул.
«Запуск успешен, файрвол проломлен. Выполнен запуск программы jam.exe. Программа передаёт подозрительные данные, требую запрос на подтверждение принятия.»
«Принимай»
«Получен ограниченный доступ к системам управления огнём.»
«Расстреляй все снаряды в воздух и отключись»
«Выполняю»
Тут же за гермоворотами послышался взрыв. Во включившемся автоматически в темноте режиме ночного видения сразу бросились в глаза сузившиеся зрачки командира.
— Слава Сертюрнеру*, жив, — проговорил он, — а вот скафу тяжело пришлось, не знаю, смогут ли его местные дуболомы залатать…
— Что нас не убивает, ещё пожалеет об этом, ептить его в ухо, — Толик закашлялся, и, после небольшой паузы, продолжил, — оно не только делает нас сильнее. Но и злее. И подлее. Равнодушнее. Лучше бы убило. — глубокомысленно изрек Толик.
Прогремел ещё один взрыв за дверями.
— И тем не менее, наши задницы, несмотря на то, что поджарены, оказались вытащены из духовки раньше, чем подгорели, — усмехнулся Карл.
— Не все. — заметил я. В голове всплыл образ Мал’аша. В этом бою бэд компани понесла первые потери в своем составе.
— Хей, малыш, неужели ты не понял? — Карл дёрнул меня за плечо, — из такой мясорубки с такими потерями уйти — чудо.
— Ага, — равнодушно кивнул я. В руке сам по себе оказался ингалятор — последний подарок фриковатого марксмана; внимательно рассматриваю белый флакон с красной полоской, на которой что-то написано, но что именно рассмотреть не выходит. Почему-то текст расплывается перед глазами.
— И, тем не менее, — мне мой голос показался более желчным, чем обычно, — факт потерь не радует.
— К дьяволу такие разговоры, — заметил, закуривая, Эйнар, — как взлом?
За гермоворотами снова повторился взрыв.
— Как слышишь, удачно.
— Слава всевышнему, — он затянулся, и, запрокинув голову, дал волю дыму, в режиме ночного видения отдававшему зеленым цветом, — аминь, аллилуйя и три батарейки.
*первооткрыватель морфина
Часть 4
Аполло-сити, Дефенс-сквер, бункер.
2415г, 27.04, 17:20
Три часа спустя мы сидели в штабном отсека бункера — Иван уступил его нам, дабы дать передышку и вознаградить за две успешные операции. На полках нашлись две бутылки виски и коробка сигар, сразу зажиленная Карлом — довольный, он сидел, потряхивая сигарой.
Из сухпаев, что носились с собой и найденного в бункере добра удалось накрыть неплохую поляну. Однако, вместо того, чтобы есть со всеми, Эйнар, с заклееной биоклеем рукой и обколотый обезболом, налегал на спиртное. Впрочем, никого это не волновало, кроме меня — все же, у моего дядьки были с этим проблемы, и мне тяжело было находиться с допившимися до состояния неадекватности людьми, так что я поглядывал на командира с осторожностью — чтобы вовремя уйти и не провоцировать конфликт.
Все, кроме меня, сидели в военной форме. Толик — потому, что такую дал Плющенко, а остальные — потому что устав. Я же напоминаю, что «Рекон» носится на голое тело, так что менять его мне незачем. Сами скафы стояли в основном отсеке бункера, где многочисленные инженеры латали дыры. Основной удар пришелся на коммандо и демолишера, но второй, в силу толстоты брони, в починке не нуждался, в отличие от коммандо. Выяснилось, что пули, которыми по нам, оказались не простыми: калибр 408 CheyTac.
— Дьявол, — Эйнар зло ударил кулаком об стол.
— Командир, я думаю тебе хватит, — заметил Карл, приватизируя виски. Эйнар проигнорировал его.
— Карл, ты как пчела, — заявил он искаженным от алкоголя голосом, уткнув взгляд в пол, — только пчелы мед несут, а ты хуйню какую-то. Виски тут ни при чём.
— А в чем проблема? — спросила Роза, внимательным взглядом рассматривая командира — китель его был одет только одним рукавом, вторая, левая рука сочилась биоклеем и отдавала синевой, из-за облучения МЛ-5*.
— Сегодня мы потеряли ещё одного бойца. Я лучшего снайпера в жизни не видел — за пять секунд с баррета уничтожить пять целей… — он взял паузу, во время которой его перебил Карл.
— Малыш Эйнар, — вынимая изо рта сигару, важно отвечал Карл, — ты же сам заметил, что к дьяволу такие разговоры.
— Дай ему выпустить пар, — предложил Толик, — в себе усё держать нельзя, иначе рано или поздно котёл просто взорвётся.
— Так я выскажу, — продолжил Эйнар, словно ожидая этого сигнала, — во всем виноват ты! — его сухой палец указал на меня.
По спине пробежал холодок. «Я? Что? Что я сделал?» — в голове лихорадочно роились мысли, пытаясь найти в архивах памяти свиток с воспоминанием где же я провинился.
— Ты псих. Ты мог кинуть клоаку хотя бы на себя и перещелкать тех операшек как детей, а не прятаться за моей спиной. Это место мог занять марксман, и все бы остались живы, — он вздохнул, собираясь с силами — Почему ты этого не сделал?
— Я… я не смог! — оправдывался я, — У меня не выходило!
— И ты хочешь сказать, что рекон, не способный включить клоак полезнее марксмана, который стреляет быстрее и точнее, чем штурмовик с пулемёта?
Я молчал. Да, мог дать место марксману и погибнуть вместо него, но не сделал этого. Смалодушничал. Боялся за себя. Ничего не мог с собой сделать. Хотел жить дальше.
— А теперь, — игнорируя моё молчание, продолжал коммандо, — мы, как крысы в норе, заперты в этом бункере. Нас обложили со всех сторон, и мы тут сдохнем от голода или, что не лучше, задохнемся. Вот и весь сказ.
— Не серчай на него, — попробовал успокоить его Толик, — все хотят жить…
— Я подумаю, — Эйнар сделал паузу, заглянув мне в глаза. Я отвел взгляд, не в силах играть в эти гляделки, — если он ответит на вопрос. Почему ты не смог включить маскировку?
— Я… я не могу ответить, — объяснялся я, разводя руками, — просто не выходило.
— Способности психа зависят от его морального настроя и состояния сознания. Ты долбил по пути? — он снова ловил мой взгляд, и, даже смотря в пол, я чувствовал, как он прожигает мой лоб своими тускло-серыми глазами. Не дождавшись ответа, он обратился к демомену, — ты ехал с ним. Он дышал газом?
— Не знаю, я спал, — моргнул Толик.
— Ну ясно, — заключил Эйнар, — Додолбился, красавец. Как говорили в старые времена ваши солдаты, инициатива ебёт инициатора. Вот и решай, как будешь вытаскивать нас.
— А вот об этом я и хотел поговорить, — сухо скрипнув дверью, вошёл Иван, — Тут наши раскопали вход в пещеры, по которым, согласно документам, найденным в бункере, реально смыться, хотя карта этих катакомб успешно пролюблена. Короче, стоит разведать, как, куда, и чего, прежде чем соваться.
— У нас есть доброволец, — перебил его Эйнар.
Я просто сидел. В голове стоял шум, но мыслей никаких не предвиделось. Абсолютная пустота.
— Шикарно! — просиял тот, — Пошли.
Немного замешкав, я встал, подхватив винтовку. Углом глаза замечаю, как Роза недовольно косится на командира; Карл, как ни в чём не бывало пыхает сигарой, а Толик обнадеживающе подмигивает.
Пройдясь по бункеру и смотря в пол, лидер анархистов вывел меня к шлюзу. После нажатия пары кнопок шлюз с шумом открылся, представив моему взгляду пещеру, в которой возвышались сталагмиты и свисали темно-серые сталактиты.
— Ни пуха! — махнул он мне.
— К чёрту! — опуская визор и включая режим ночного видения, ответил я и шагнул вперёд.
Голова представляла собой абсолютный хаос — мысль о том, что я виноват в смерти Мал’аша посетила меня впервые, и, присосавшись словно вампир, не желала отпускать. Как же лицемерно и двулично с моей стороны было скорбеть по нему!
Туннели дышали сыростью. Тишина давила прессом, под сводами лишь гулко отдавалось эхо моих шагов.
Я двигался по-возможности осторожно, лелея слова Ивана о том, что система этих подземных полостей не слишком сложна, чтоб в ней прям заблудиться. Очень хотелось бы в это верить…
На развилках я оставлял метки на стенах ножом. Из узких боковых лазов то и дело тянуло каким-то сквознячком, иногда донося до моего обоняния незнакомые запахи. Не самые приятные запахи.
Чем дальше я заходил, тем извилистее становились подземные кишки и тем больше появлялось ответвлений. И еще появилось тревожное чувство, природу которого я пока объяснить не мог.
Оно постепенно нарастало, окуная мое, ещё терзаемое «отходняками», сознание в атмосферу кошмарного сна, когда понимаешь, что от тебя уже ничего не зависит. Впереди то и дело вырастают новые сталагмиты, за которыми может прятаться что угодно. Появляется чувство, что кто-то большой и необъятный смотрит на меня, как микробиолог на дафнию.
Терзаемый такими невеселыми мыслями, я вышел в довольно просторную полость, которую пересекала штольня. Здесь впервые появились звуки, какое-то копошение, потрескивание. И их источник не заставил себя долго ждать — из отверстия в полу появилось отвратительное черно-фиолетовое насекомое. Сначала я даже не смог понять, на что похоже это существо, застыв на месте аллегорией на безмолвный ужас. А оно уже разворачивало в мою сторону мерзкое членистоногое тело, покрытое хитиновыми пластинами. Это было нечто среднее между медведкой и трилобитом, размером со здорового породистого мейн-куна. Я увидел шевеление мощных хелицер с наростами зубчатых клыков, массивные передние конечности, которыми эта тварь рыла себе подземные ходы. Судя по виду чудовища, ходы эти пролегали где-то в районе преисподней.
Всплеск адреналина в крови освободил сковавший горло спазм — я безумно заорал, открыв беспорядочную стрельбу в сторону ужасного нечто. Пули, срикошетив от хитина, покрывающего головогрудь твари, с визгом улетели под своды пещеры.
Последними каплями адекватного сознания я понял, что этот адский пришелец выбрался из своей дыры и с невероятной скоростью движется в мою сторону.
Развернувшись, я рванул назад не разбирая дороги. Какие тут могут быть метки?! Я бежал сломя голову, поворачивая куда попало, всё глубже увлекая себя в недра этого кошмарного лабиринта.
Остановился, только когда совсем обессилел. Упер руки в колени, тяжело дыша, откинул визор, давая легким свежего воздуха. Повернулся. Преследователя не было, очевидно что он потерял мой след.
Отдышавшись, я двинулся вперед, с трудом переставляя налитые свинцом ноги, не потрудившись даже опустить визор обратно. Вопрос «где я нахожусь» не стоял и близко — я безнадежно заблудился. Разум подсказывал, что надо возвращаться назад и искать свои метки. Но чувство ни с чем не сравнимого ужаса не оставляло вариантов возвращения в сторону этой неведомой подземной твари. Даже не представляю какая смерть мне была бы уготована, догони меня этот системный сбой эволюции…
Я шел вперед, вглубь туннелей. Ход ведет под уклон. Куда ниже-то? Что ждет меня на этой глубине, где человек может оказаться только по безумному недоразумению?..
Они появились внезапно, совершенно для меня неожиданно. И опять я застыл, оцепенев от ужаса и наблюдая эти выплывающие из мрака фигуры. Сначала показалось, что это люди, причем вооруженные и экипированные. Радость наполнила мое сердце — сейчас я был счастлив встрече с любым человеком, будь он даже моим врагом. Но по мере их приближения я понял, что это лишь силуэты, размытые тени без лиц и каких-либо других признаков.
«Стой!» — прозвучало в моей голове. Это была не моя мысль — грубое вторжение в разум абсолютно чуждым моему мировосприятию существом. Голос показался отдаленно знакомым, будто я мог слышать его во сне или в другой жизни.
Снова мелькают мимо неровные стены пещеры — забыв про усталость, я несусь куда-то подальше от этих теней. Ужас необъяснимого наполняет все мое существо, разум уже дает сбои. Если я отсюда когда-нибудь чудом выберусь живым, то, скорее всего, буду годен только на то, чтоб клеить картонные коробочки в комнате с мягкими стенами…
Остановил меня не замеченный в спешке кусок камня, торчащий из пола. Налетев на него, я кубарем полетел по земле, потом ещё прокатившись как мешок с дерьмом. Винтовка улетела куда-то в темноту, правую щиколотку пронзила резкая боль, заставившая меня истошно заорать.
Свалившись на пол и очень некстати поймав пятой точкой какой-то камень, я минут десять держался за ногу, а когда первая волна боли схлынула, я как-то отстраненно осознал, что больше не жилец. Винтовку-то я нашёл. Но у меня как минимум растяжение (а скорее всего — разрыв), если мои навыки медика не ошибаются; топографические навыки подсказывали, что я где-то в самой заднице забытого самим дьяволом подземелья.
Следующие 20 минут я провел сидя на полу и пытаясь зафиксировать стопу: как оказалось, можно сделать ткань сьюта в определённых участках твёрдой, однако пришлось покопаться в настройках компьютера, потом какое-то время походить, привыкая правильно наступать травмированной ногой и ища винтовку.
Найдя ствол, я попробовал продолжить путь, используя найденное оружие в качестве трости.
Некоторое время я шел (а точнее — ковылял) в неизвестном направлении, а потом понял что совершенно заблудился. И, самое главное, — боль, вначале приглушенная хорошим выплеском адреналина, потихоньку нарастала.
Если так пойдет и дальше, далеко уйти мне не удастся. Просто потому что бегать я уже не могу, и любая встреча с местной фауной закончится для меня очень плачевно.
“Черт, что же делать? — внезапно почувствовав упадок сил, я прислонился к очередному сталагмиту. — А что, если?..”
Как утопающий за соломинку, я схватился за ингалятор с «дурью». Может это подействует как анестезия? Самоубийство, конечно, оказаться обторченным в этом жутком месте. Но я так или иначе умру, потому как неизбежно рано или поздно снова встречусь с местными обитателями. Боль в ноге меня доконает. Я ж даже идти уже не могу!
Наплевав на всё, я сунул в рот ингалятор и, нажав кнопку, от души вдохнул.
*МЛ-5 — устройство, выпускающее луч, представляющий собой магнитное и радиационное облучение, воздействие которого ускоряет регенерацию в несколько десятков раз.
Часть 5
Чертоги разума Арктура
Я стоял один в темноте. В темноте ли? Может, в пустоте? Хотя нет, все же, я стою на чем-то — значит, это уже не пустота.
Присматриваюсь к полу. Он явно отсутствует. «Значит, все же я в пустоте». Видимо, я сдох от голода, от мутантов, или от рук тех головорезов, что шерстили шахты. Либо это глюк. «Стоп, разве я что-то принимал?»
Напрягаю мозг, стараясь припомнить. Вроде нет. Или да? Короче, непонятно. Нужно выстроить линию поведения на случай, если я просто валяюсь под километрами породы. Соответственно мне нужно просто стоять, ничего не делать и вообще не двигаться. Интересно, в каком я сейчас положении? Стою, сижу, или валяюсь мешком в рудничном отвале?
— Тук-тук, — послышалось из ниоткуда. Странный, почему-то знакомый, и в то же время пугающий голос.
— Кто там? — рефлекторно ответил я, поняв, что сказал лишнего только после того, как договорил.
— Свои.
Не зная, что ответить, я произнес первое, что пришло в голову.
— Открыто.
И тут я понял, ЧТО не так с этим голосом. «Какая-то тварь говорит моим голосом!» — заорал мысленно я.
— Ага, — согласился собеседник, открывая прямо посреди пустоты дверь и входя. Поскольку за дверью находился какой-то источник света, я не мог разглядеть его лица, — а ещё мы думаем, как ты, слушаем, как ты, — он вышел, уступая дорогу своему спутнику, — мы даже выглядим как ты.
Спутник закрыл дверь, и я наконец-то смог рассмотреть вошедших — это были две моих точных копии.
— МЫ — ЭТО ТЫ! — хором произнесли они.
— Это какой-то кошмар! — не в силах сдерживать эмоции, я свалился на колени, обхватив голову руками — лишь бы не видеть и не слышать этих двоих.
— Почему? — услышал я свой голос, — что плохого в нас? Мы — это ты.
— У нас одна душа. Один призрак.
— Призрак? О чем ты? У меня нет с вами ничего общего! — отбивался от них я, в надежде, что поняв, что их попытки глупы, они уйдут.
— Как? Ты забыл что такое призрак? — удивился первый.
— Я-3, видимо с я-1 всё плохо.
— Со мной всё нормально! — бесило, что меня обсуждают так, будто меня нет.
— Но ты даже не помнишь, что есть призрак, — возразил названный я-3.
— Ну так просвети! — раздраженно потребовал я.
— Сложно объяснить. Это больше на понятийном уровне, интуитивно понятный элемент человека. Его можно познать, но не объяснить.
— Я не знаем таких слов, — заключил за него копия.
— А ты постарайся объяснить, — потребовал я.
— Ну… Как бы… — замялся неназванный.
— Я-2, дозволь мне, — вышел вперед второй.
«Как предсказуемо,» — отметил я имя неизвестного .
— Призрак — это совокупность воспоминаний, характера и личности, и в то же время ни то, ни другое, не третье, — словно андроид, излагал он, — призрак это то, что отличает человека от самого развитого ИИ. Призрак думает, но думает мозг. Призрак мыслит, но мыслит и мозг. Призрак существует, и окружающий мир существует. Мыслю — значит существую. Я-1 мыслит — мы существуем. Я-2 и я-3 не мыслят, но я-1 существует. Мы — я-1, но я-1 — не мы.
— То есть… — попробовал разобраться я, — вы плод моей фантазии? Плод работы моего призрака? А призрак это… Разум? Душа?
— Да.
— Да.
— Нет.
— Нет.
— Призрак это и душа, и фантазия, и разум, и восприятие, и реакция на мир, и ничто из этого, и все вместе.
— Не мудри, я-3. Метафизическое объяснение неверно в корне. Душа — наиболее популярный термин.
— А вы — копии моей души? Или что-то вроде тульп? — продолжал докапываться я.
— И второе и первое. Как первое мы существуем не только в реальности я-1. Но без я-1, даже воспринимаемые другими, мы не будем существовать.
— И как же воспринимают вас другие?
— Как полуматериальные копии, созданные по нашему образу и подобию, и представляем из себя скрученную воронку вашей воли.
— Типа эгрегора?
— Только со знаком минус. Мы — наши астральные копии.
— Эгрегор формирует множество. В данном случае, множество я-2 и я-3 формирует я-1-единица.
— А вы… Мне друзья? — попробовал разобраться я.
— Мы — это я. Я — это я.
— Я-1 утерял память?
— Так и есть, — признал я.
— Мы — моя воля. Мы не знаем, как я-1 вернуть воспоминания и навыки, но если я-1 смог это сделать без интенсивной терапии, значит, всё верно.
— Вопрос в том, — заметил я, — что мои воспоминания возвращаются ко мне в искаженном психоделическом виде, если это они. Вполне вероятно, что вас нет, а я просто болтаю сам с собой.
— Так и есть.
— Вполне вероятно, что догадки, которые я строю на воспоминаниях есть искусственные воспоминания.
— Искусственные воспоминания не отличаются от настоящих, и разобраться в них можно постфактум. Нельзя быть уверенным, что это всё не иллюзия.
— А разве то, что происходит вокруг, — я указал на окружающую меня пустоту и две свои копии, — не иллюзия?
— Это место создано нашим призраком. Воспоминания и восприятие — часть призрака. Значит, это место не случайно.
— Наше время кончается. Если будем нужны — я всегда знаешь, как нас вызвать.
Тьма начала потихоньку растворяться, отступая перед сумраком заброшенной шахты.
«Два, сука, из ларца — одинаковых с лица!» — только и подумал я, отрубаясь. Снова. На этот раз — в сон.
Часть 6
Аполло-сити, подземные туннели.
2415г, 28.04, 8:50
Постепенно прихожу в себя. Нога сильно не болела, но… Я обнаружил себя среди группы тел. Незнакомых. В каких-то продвинутых аналогах «Реконов» Все дрыхли, в ПНВ-режиме можно легко было обнаружить остатки сухпаев. Как ни странно, руки мои связаны не были, но винтовки я найти не мог. «Дьявол…» — только и подумал я. Не иначе как только его мне стоит благодарить за то, что я ещё жив в такой компании. Это ведь явно не солдаты, более того, я уверен, именно эти парни хотели убить всех нас.
Решив не задерживаться, я хромая, стал уходить. Нечего мне там делать. К сожалению, нога, несмотря на то, что почти не болела, всё равно очень сильно замедляла меня, но мне как-то по барабану. Надо найти путь к бункеру, а там хоть трава не расти.
Однако едва я отошёл метров на десять, зайдя за ближайший поворот, как завизжала сирена. Я бросил короткий взгляд себе под ноги, ища источник звука — там стояла маленькая коробочка, испускающая какой-то лазер, почему-то в ночном режиме совсем незаметный. Я ударил по ней здоровой ногой, но своё дело она сделала.
— Атас! Подъём, подъём!
— Дьявол, Сони, я сутки не спал…
— Ъуъ съука ща по ночнику как влеплю! — слышались голоса, заглушая щелчки предохранителей.
Я попытался идти быстрее, но получалось не очень хорошо. Поняв, что убежать мне не удалось, я остановился и попытался забиться в ближайшую щель..
— Арктур? — услышал я удивленный голос, — ты куда?
— Ты зачем сигналку сломал, идиот?
Я обернулся. Мысли путались в голове. «Меня еще не убили. Они знают моё имя. Что происходит? Кто они? Да. Пожалуй, с этого и начну,» — я решил взять инициативу в свои руки.
— Вы кто вообще?
Разговор замялся. Я ждал ответа на вопрос либо пули в ебасос, а неизвестные в свою очередь молчали, по-видимому не зная, что мне ответить.
— Ну ты даёшь, Темплар, — обратился он ко мне (?), — так-то русские старых друзей помнят?
«Друзей? Старых? Помнят?» — в голове хаотично метались мысли и предположения.
— Я не помню ничего вообще, — шокировал их я.
— Говорил же, не он это.
— Да завались, — произнес до боли знакомый голос, услышанный мной возле моста, — имя назови своё! — обратился он уже ко мне.
— Арткур Зингер, — не знаю почему, но я чувствовал, что от моих ответов зависит моя жизнь.
— Где учился?
— ЭИГС*.
Одна из фигур подошла ко мне, я рефлекторно сделал шаг назад.
— Да не ссы, — сказал он и, подойдя, потрогал чуть ниже шеи.
— Всё ясно, — объявил он, — ингибитору каюк пришёл.
Понимая, что ничего не понимаю, я просто молчал. Мой статус в данной ситуации неизвестен, так что лучше не возникать.
— Всё объясним потом. Сейчас нам нужно уничтожить остатки Apollo company, они в том бункере. Ты, судя по всему, как раз оттуда. Пошли, раз уж ты в себя пришёл, — командовал он, поворачиваясь в нужную ему сторону.
— Apollo? — кажется, я понял, к чему всё идёт, — там таких нет.
— В смысле? — не понял он, резко повернувшись ко мне.
— Там только мятежники, — продолжал заливать я (к слову, не сильно и привирая), наша компани де-факто не Аполло, которую ищут они, — мы склад армейский подчистили.
Секунду он смотрел на меня, явно не доверяя.
— Тогда нам повезло вдвойне. У нас к их лидеру есть предложение, — он снова повернулся и зашагал. Кто-то из неизвестных бросил мне мою винтовку, сняв её со своего плеча, а кто-то подставил своё. Спустя полчаса блужданий и пару огневых контактов с местной живностью мы вышли к местам, где я уже был — стали попадаться мои кресты.
«Железка, выйди на связь с ИМК, с которыми взаимодействовала в последний раз по зашифрованному каналу,» — я вспомнил, как отсылал видео с трупом «Партфайндера» Розе, Карлу и Эйнару.
«Канал открыт»
«Отправляй сообщение. <К вам гости. Ребята серьезные — те, что заставили идти в обход. Если кто спросит — вы формирование мятежников, оружие с ограбленного склада>»
«Выполнено»
Конечно, у меня мелькало желание слить Эйнара за такую прогулочку. Иногда оно прямо маячило перед глазами, равно как и нежелание рисковать своей шкурой, но вроде как мы же не чужие, а значит стоит рискнуть. Будто он ни разу ради меня не рисковал. Как там в одной старой песне было? «…за братом брат — сильнее во сто крат»? Ну да.
— Стучись, — потребовал старший, едва мы подошли к гермоворотам, — скажешь, что мы с тобой.
В этой ситуации в фильмах стучащему обычно ствол к виску прикладывают, но со мной ничего такого не делали. Да и не связывали, когда я в отключке валялся. В принципе даже ствол ни разу на меня не наставили, хотя по манерам некоторых, желание имелось — пальцы многих «Реконов» сжимали пистолетные рукоятки, нервно перебирая по ним; такое обращение наводило на мысль, что передо мной либо пацифисты, либо старые друзья. Оба варианта казались безумными.
Я постучал. Вскоре ворота открылись, причем вообще без задней мысли — даже не спросили кто стучал. «Совсем дураки?» — разозлился я, — «С другой стороны, я так-то своим писал по зашифрованному каналу». Нда. Начал определенно не с того.
— Ой! — вырвалось у дежурившего у дверей. «Нет, этот точно дурак,» — решил я.
— Это со мной, — махнул, совсем не смущаясь я, делая вид, что всё о’кей, — проходим, товарищи.
Неизвестные молча завалились, настороженно оглядываясь по сторонам. Я, опираясь уже сугубо на винтовку — тащивший меня предпочёл держаться наготове, ковылял к отсеку Плющенко… Из которого очень вовремя вывалился Карл в гражданке (читай в лохмотьях). Хорошо подготовился, ничего не скажешь. Не говоря ни слова, он прошёл мимо нас.
— Так, — объявил командир, — я с их лидером обкашлять пару вопросов. Цепеш, со мной. Остальные в бар… — командир осмотрелся, и, поняв, что ничего близко напоминающего бар нет, поправился, — отойдите в сторонку и поясните Арктуру, что происходит. На счёт него никаких директив до сих пор нет, так что память можете закачать, чтоб проще было.
— Есть, — козырнули парни.
*Энергетический Институт г. Гусь-Стальной
Часть 7
Аполло-сити, Дефенс-сквер, бункер.
2415г, 28.04, 14:11
— Пойдём отойдем, Темплар, — на плечо мне легла рука.
— А ты уверен, что можно? — недоверчиво спросил другой рекон.
— На счет него директив никаких нет, кроме приказа командира, — уверенно возразил первый.
— А если появится?
— Сони, не терпится загасить своего? — осадил его державший меня. Названный Сони задержал на мне взгляд, словно сканируя. Но отступил.
— Делай че хочешь, Ковбой, — отмахнулся Сони. Третий просто молчал.
Вместе с Сони мы отошли в укромный уголок и он начал возиться с какими-то шнурами.
— У тебя сейчас, конечно много вопросов, — говорил он, по-видимому, ища нужный разъём, — и сейчас ты получишь на них ответы.
Честно говоря, все эти провода, какой-то ящичек, лежавший рядом, и прочая аппаратура доверия не вызывали.
— А эта процедура… обязательна? — попробовал соскочить я.
— Да. Потому что я вложу в твою черепушку не только то, как ты тут оказался. Но еще и почему, а также пару плюшек, чтоб облегчить тебе жизнь, — наконец он соорудил какой-то непонятный механизм, — сейчас я напрямую подключусь к твоему ИМК и загружу всю информацию, — подойдя ко мне, он стал щупать мою шею сзади.
— Подо… — начал было я, но он оборвал меня на полуслове.
— Сейчас будет немного больно, — он со всей дури вогнал какую-то иглу в меня. Я ощутил сильный удар током и вырубился.
Я стою в пустоте. Вокруг всё темно. Странно… Я же ничего не принимал?
Только я стал вспоминать как я тут оказался, как замелькали непонятные образы: отчисление из института, вербовка — всё это напоминало мои трипы. После — какие-то эксперименты, тренировки… И тут я понял, что это не какие-то образы, а МОИ воспоминания!
Теперь стало всё ясно: вот я осваиваю работу с огнестрельным оружием, со сьютами «Рекон» и новой разработкой «Psi-ops». В памяти оживали вбитые прикладом навыки по стрельбе и пси-приемам; и самое интересное — появилась зацепка про отложенное в дальний ящик «Лезвие тьмы».
В него входили бойцы, которых буквально закачивали… Селенозином! Многие не переживали такого психоделического опыта, многие сходили с ума, одному даже удалось сбежать. Все эти факты поражали меня один за другим, но самое удивительное, что я вспомнил, как по своей воле отправился на Луну. И об этом немного подробнее.
Меня и еще одного ученика пригласили в небольшую комнату.
— Господа курсанты. Вы довольно успешно осваиваете программу, можно сказать, вы — будущая элита подразделения «Black ops»! — произнес полноватый генерал-лейтенант Айленд. Услышав это, мне не удалось сдержать улыбку — настолько я возгордился собой.
— В связи с этим командование решило отправить вас в составе боевой группы с четырьмя ветеранами на Аполло. Но перед брифингом наденьте это, — он вытащил из стола два нейронных ингибитора, устройства, надевающихся на шею. Данные устройства служат дамокловыми мечами для всех операторов Black ops, не давая выйти им из-под контроля — в случае нажатия на одну кнопку непокорного контрактора ожидал паралич, а на случай неуставного снятия — полное стирание из памяти событий с момента вербовки. Сначала я, а потом и Кригс надели их. В шею, прямо в ИМК вонзилась иголочка, доставив небольшой дискомфорт. Я поморщился, потирая руки от боли, но ничего не сказал.
— А теперь к делу, — продолжил Айленд, — вы отправитесь в Аполло-сити, где пять часов назад произошел саботаж реактора на гелие-3. Но это даже не полбеды — активизировались боевики мировой террористической сети, по факту, масонами, чьи представители вездесущи. Задача — уничтожить, — генерал загнул палец, — оперативные сводки докладывают о мародерстве со стороны военных и охранников шахт; к тому же, мало кто кроме них способен осуществить такую операцию. Задача — уничтожить, — он загнул второй палец, — и самое важное — повстанцы, что до сих пор сопротивлялись натиску премьера, наконец-то вышли из подполья — наша задача их поддержать, — он чуть подался вперед, понизив тон голоса, — но это задание негласное. Вам ясно?
— Сэр, так точно, сэр! — отдав честь, выпалили мы.
Странные ощущения… Старые эмоции и воспоминания смешались с новыми, вызвав внутренний хаос и растерянность, сопровождаемые целым калейдоскопом эмоций от воспоминаний старой личности, вступившими в некоторый конфликт с новой, которая успела сформироваться на Аполло. Обессилев, я просто уронил голову на ладони.
— У тебя всё в порядке? — спросил меня Сони.
— Да… Только по голове как топором втащили.
— Ну давай, собирайся с мыслями, — он похлопал меня по плечу, — процедура восстановления памяти довольно болезненна.
С этим он и ушёл, оставив меня в борьбе с самим собой, вернее, собой теперешним с собой тогдашним.
«Так, надо думать рационально. Что я имею? Первое — то, что секьюрити и аполло компани виновны в произошедшем. Или нет? Да, точно. У них же нет взрывчатки, а у тех, кто нас атаковал, имеется «Радуга» из которой можно вполне себе расстрелять реактор, и это второе. Далее… Из того, что я выяснил, похоже, Айленд по какой-то причине очень хотел отделения Аполло-колони, иначе на кой чёрт ему сдались повстанцы? Третье… Нет, четвертое. Он приплетал масонов, и, похоже, это их боевики атаковали нас и реактор. Но с какой целью? Это абсолютно не укладывается в голове. И самое важное — на чьей стороне я.»
В голове мгновенно возникла шкала определения дружественности всех известных мне сторон. Выходило, что масоны — пидорасы, black ops — полупидоры, ибо я отлично помню, как нам промывали мозги, причём как пропагандой, так и веществами. БО верны командованию, но не премьеру Токареву, а командование спонсируется Директоратом, который на ножах с премьером. И из этого следует, что сам Директорат решил поддержать мятеж и им выгодна независимая Луна… Впрочем, она всё равно зависима от поставок с метрополии, и они смогут держать её на коротком поводке, иначе зачем им такой расклад? Ничто в этом мире не делается ради благородства и справедливости, наоборот, всё ради денег и власти. Пузо — причина, по которой человеку никогда не стать Богом.
Страдальчески вздыхаю, глубоко набирая воздух в легкие. Ладно, дальше… Мятежники — ровные ребята, поскольку пока мне с ними по пути. Но как только дорожки разойдутся, очень вероятно, что они станут пидорасами, как и масоны. Да и сослуживцы мои, стоит им дать понять, что у меня свои мысли по поводу всего происходящего, кончат меня как некомпетентного сотрудника. И выходит, единственные братишки — это остатки Аполло компани. Такие вот пироги.
Поняв, что на большее моих сил уже не хватит, я решил поискать своих. Нашёл в том же самом отсеке, в котором мы дружно выпивали, и остатки прежнего пира среди чумы всё ещё валялись посреди комнаты: пустые бутылки, бычки, пепел от сигары Карла. Посапывая, дрых Толик; Карл рубился с Розой в карты; Эйнар задумчиво смотрел в пол, сидя на полу, оперевшись спиной в стену. Увидев меня, все оживились.
— Поздравляю, — тихо произнес, смотря на дверь, словно опасаясь, что нас могут слушать, Эйнар, — ты спас наши задницы вдвойне — и выход нашёл, вернее, проводников, и от проводников покрыл.
— Кстати, Арктур, что это за ребята, не просветишь? — поинтересовался Карл.
— Это наемники-псионики на службе Директората. Те самые, что завалили Security Company и Пита в том числе, и хотели убить нас. Они восстановили мне память, и я могу поведать много интересного.
— Говори, — потянувшись за пачкой, бросил Эйнар.
— Я вся внимание, — подала голос док.
Урезав детали, я поведал им свои размышления; естественно, не упоминая о том, кем я считаю их, но высказав мнение об остальных. На всякий пожарный после разговора поставил им всем «зеркала» — это первый прием ментальной защиты, которому учат в Академии Призраков. Всё же мои сослуживцы могут из спортивного интереса залезть в мозги к троице, и увиденное их явно не обрадует, ведь по факту я их предал.
— Нда… — отбрасывая уже третий бычок по ходу разговора, пробубнил Эйнар, — ребята суровые — так просто от них не отвяжешься. Вооружены по первому классу, да еще и психи. И голова из нужного места растет. Что с ними делать — непонятно.
Прервав его, на столе, рядом с колодой карт, сердито зашипела рация.
— Bad Company, на связь! — послышался прерываемый помехами, голос Ивана.
«Решил нас сдать что ли?» — испугался я. Карл, сидевший за столом, бросил её командиру.
— Бэд компани, на связи! — поймав радейку, хладнокровно ответил Эйнар.
— Всем привести себя в боевую готовность! — вещал он, — через полчаса выдвигаетесь с новоприбывшими в рейд.
За десять минут док долатала мою ногу, а инженеры из отряда Ивана привели в порядок «Коммандо» Эйнара, так что мы без проблем двигались по туннелям. Самое страшное в данной части — если перед нами покажется кто-то из местных обитателей и по нему начнет стрелять испугавшийся демомен, покамест нам везло и местная фауна не показывалась.
— Пока есть возможность, объясню план действий, — объяснял наш временный командир, как я вспомнил, позывной его Арбор, — первое. Необходимо зачистить выход для гражданских и остальных войск, они без скафов или сьютов просто не пройдут по нашему маршруту. Далее, вторая фаза плана: со спутника нам удалось обнаружить командный пункт чеканов. Если его уничтожить, то масоны успокоятся… — он прервал речь, буквально ныряя в низкую шахту. По ней нам, «реконам», пришлось идти на корточках, операторы скафов проползали. Карлу пришлось перемещаться без пулемета — его тащил Кригс, а Демо пришлось даже переносить по частям, отдельно от оператора. Толик тем временем пытался помочь, но без «Демо» все его попытки поднять хоть какую-то часть своего же скафа оказывались бесполезными и всё, что он смог делать, так это стоять, потягивая сигарету, и командовать («Шевелись, народ! Я за вас свою работу делать не буду!»)
По итогу мы проковырялись полчаса, перетаскивая все атрибуты тяжелой постапокалистической жизни.
На другой стороне шахты моему взору предстал огромный, футов пятнадцать в высоту и столько же в ширину, штрек, освещенный прожекторами скафов. Пройдя чуть дальше, мы увидели проложенные рельсы и шпалы, а сам туннель уходил немного вниз.
«Внимание! Обнаружена химическая опасность! Активированы средства химической защиты; рекомендация не снимать шлем,» — прожужжало в голове. Тут же в шлеме раздался тихий шелест, и дыхание затруднилось — видимо, заработали фильтры. «Ага!» — понял я, — «так вот почему не смогут пройти гражданские».
Вскоре мы лезли к заброшенной станции метро. По непонятной причине каналы безопасности оказались заполнены мутной грязной жидкостью. Похоже, прорвало канализацию или трубу с техническими отходами какого-то предприятия: невооружённым глазом можно было заметить, как жидкость испаряется и конденсируется. В стене наблюдалась пробоина, из которой периодически сливалось по пол-галлона такой же жидкости — видимо, пробой трубы и стал причиной закрытия станции.
Поднявшись на перрон, мы наконец-то двигались к выходу из этих проклятых подземелий. «Слава всем богам!» — только и думал я, сняв наконец душный шлем, едва мы выбрались на поверхность. Улицу заполнил густой туман, напоминающий сладкую вату. Он оседал на сьютах и скафах, смывая конденсировавшуюся заразу в метро, густыми каплями стекая на асфальт, унося не только химическое дерьмо, но и усталость. Даже искусственное небо-купол несло радость — как же всё-таки приятно, когда над головой не висит потолок, не давая возможности разогнуться в полный рост! Для полного счастья не хватало только нормального дождя.
— Итак, — откинув забрало и закурив, продолжил Эйнар, — ты не закончил. Каковы наши цели после уничтожения командного центра масонов?
— Важнее другое, малыш Олаф, — перебил Карл, — зачем нам лезть на рожон, если можно просто дать деру?
— Вы хоть знаете, кого чуть не нахлобучили у бункера? — поинтересовался Арбор, — скорее всего нет. Это четверть элитного отряда серых, «Чёрное солнце», почти уничтоженного во время раскола Самарского диоцеза. Часть воинов выжила, и после пополнения в течение четырехста лет они растили настоящих машин для убийства, как в японских кланах Ига и Коку, — Сони на этих словах шевельнулся. «Точно, он жнюе японец, — припомнил я. Тем временем Арбор продолжал, — и если мы не уничтожим их, застигнув врасплох, то вопрос уничтожения повстанцев станет лишь вопросом времени.
В воздухе повисло молчание. «Дерьмо,» — оценил ситуацию я. После восстановления памяти я не беспомощный щенок, но идти штурмовать таких парней — самоубийство… Впрочем, как и всё, что я делал последние недели две. Гребаные бессонные ночи, глюки, повстанцы… Отдельно я нервничал по поводу своих товарищей — если они пропалятся на предмет того, что мятежники они такие же, как побеги помидоров в парниках у нигеров, то они сыграют в ящик, и скорее всего меня отправят с ними, как предателя. Да и воспоминания о том, что я один из «Black ops» не давали покоя, как я ни старался их подавить — часть меня упорно хотела слить троих солдат. Меня буквально кромсает: конечно, обретя память, я сразу решил с кем я, однако ощущение, что я предал своих, не покидало меня.
«Да идёт оно всё нахуй, парадом, со всеми масонами и Айлендом, возглавляемым мною. Только я вернусь обратно, но без них…» — я снова вздохнул, — «Бог, если ты есть, ответь, нахуй ты высрал это?»
— Тогда я предлагаю сначала идти в штаб жидов, — высказался Карл.
«Опять далеко идти…» — осознание дальней дороги расстроило меня. Собственно, к безумным выходкам нашей компани я уже привык — нравится командиру ходить по лезвию, а мы идем за ним, ибо никуда не деться — либо вперёд, либо в деревянные подземные домики. Один за всех, и все — нахуй.
— Что? — опешил Цепеш.
— Поддерживаю, — выпустив дым, растворившийся в тумане, высказался Эйнар, — рискованно, но если мы хотим добиться неожиданности, то нужно атаковать сейчас.
Арбор задумался.
— И как тебя занесло к таким психам? — задал риторический вопрос Сони, смотря скозь визор на меня.
— Вопрос не в том, почему мои друзья психи, — философски ответил я, — вопрос в том, почему я чувствую себя комфортно в их обществе.
«Ага, сказанул красиво, а у самого руки трясутся,» — отметил я.
— Решено, — прервал размышления Арбор, — штурмуем штаб.
Часть 8
Аполло-сити, Севен-стрит, 35.
2415г, 29.04, 03:34
Уже полдня мы двигались к предполагаемому штабу. Голова звенела от недосыпа, руки буквально тряслись, несмотря на вколотые доком стимуляторы — от них только в глазах рябило. Пару раз мы вламывались в квартиры на туалетные дела и пожрать. Кроме пары трупов никого не обнаружили; им-то по барабану, за водосчетчик платить нет нужды. Обнаружь мы кого живых, всё могло усложниться: сраные доконали народ даже тут коммунальщики не меньше ростовщиков. Пожалуй, вот он смысл фразы «живые станут завидовать мертвым».
«Как же я изменился… При встрече Security company сердце ныло оттого что оставил их тела непогребенными… А сейчас как-то посрать,» — думал я, сбрасывая очередную бомбу. В этих же квартирах мы перекусывали найденной едой, что не испортилась, добавляя её к пайкам и ширялись стимуляторами Розы.
Непроизвольно мы разбились на два огонька — Apollo, ныне Bad company остались на кухне, black ops ушли в комнату, и только я метался меж двух огней, поддерживая телепатическую связь со вторыми и вербальную с первыми. Я не хотел кидать чёрных, но и оставаться с ними не мог, осознав ту ложь, которая их окружает.
— Ты чего такой бледный? — поинтересовался, прервав разговор, Карл.
«Скоро выходит новая винтовка — ua420, — говорил Сони, — Вроде как нам тоже отвалится партия».
— Да, было бы неплохо… — согласился я.
— У тебя всё с головой в порядке? — теперь уже Эйнар рассматривал меня с интересом.
— А? — не понял я.
— Ты сам себя слышал? — Роза приложила к моему лбу руку, — Вроде температура в норме…
— Кажется, я перепутал диалог. Тяжело параллельно и с вами общаться и с ними, — я указал большим пальцем на стену позади себя.
— Ты в своем уме? Даже для псиоников так разделять внимание грозит перенапряжением, — остановила меня Роза.
— Братишка, тебе стоит задуматься, — флегматично заметил Карл, покуривая сигару, — ты общаешься с ними или с нами. Нельзя делать два дела одновременно.
— И речь идет не только о разговорах, — вмешался Эйнар, — после того, как они закачали тебе память, ты сам не свой. Тебе стоит серьёзно подумать, с кем ты.
— А я о чем? — пробасил Карл, — на двух стульях не усидишь… Но что, если они загрузили нашему малышу искусственные воспоминания, а он сопротивляется им?
— Искусственные воспоминания не отличаются от настоящих, и разобраться в них можно постфактум, так что тут мы ему не помощники. Он должен решить это сам, — объяснял Эйнар, а меня настигло странное ощущение дежавю. Как будто, всё вокруг картонное, ненастоящее. Даже люди показались архетипичными — Карл — халявщик; Роза — заботливый доктор; Эйнар — искатель опасностей; Толик — простак… О чёрных и говорить нечего.
— Я уже во всем разобрался. Те парни не знают, куда влезли, но суть в том, что их обманули, — не стал вдаваться в подробности я, — и втянули их в грызню за власть…
— Знаешь, Арктур, мне вот лично до фонаря власть эта, — вклинился в разговор Толик, — и Ванька этот, и Токарь. Я, как говорится, сам за себя, просто пока нам по пути. Будь проще, и всё само наладится.
Вроде и прозвучало это как бред, но почему-то мне стало легче.
— Проще или нет, но мне хотелось быть уверенным, что в ответственный момент я не получу свинца в спину, — снова взял слово Эйнар, — Иди проспись, пока есть возможность, но главное — реши, с кем ты.
— Скажу проще, Арчи, — подал голос вновь Толик, — играл когда-нибудь в компьютерные игры?
— Имею о них представление.
— Жизнь — это стремный, как собака сутулая, квест, в котором абсолютно бесполезный предмет, подобранный сегодня, совершенно неожиданным образом пригодится тебе завтра. Либо же окажется бесполезным и будет валяться в кладовке до лучших дней. Кстати, к людям это тоже относится, но ты никогда не угадаешь с этим, — он откашлялся и продолжил, — Да и, как говорится, толика здравого похуизма тебе явно не помешает.
Кивнув, я встал из-за стола и пошёл в прихожую. Других вариантов не было — на кухне громко, в единственной комнате — ментальный шум от псиоников, а комната с белым троном за эти десять минут успела превратиться в самую настоящую вокзальную проходную. Слова демомена, казавшиеся кучей бессвязных цитат, как ни странно, приподняли настроение, ведь по сути, всё, что он сказал — «Делай, что должно и будь, что будет».
Упершись спиной в стену, я перед сном решил пробить прошивку своих на предмет уязвимости. Как оказалось, незаметно влезть я могу только в «Демо», чья прошивка оказалась буквально вырвана с корнем — видимо, программисты мятежников не особо расторопны. Не хватало многих скриптов, и речь не только об инициализации личности. Например, оказался вырван алгоритм управления паучьими минами, протокол «Time to die» — очень жестокая вещь, напоминающая орудие Теслы — при его активации «Демо» начинает швыряться электрическими дугами во все стороны, пока не посадит запас батарей до половины, то есть, где-то десять секунд. А реактору потом работать на износ три дня, чтобы всё это восстановить…
Перед сном я поставил на автозагрузку этот самый скрипт, а заодно оставил подарок от себя. Так, на всякий случай.
Chapter 6: Psi war
Часть 1
Аполло-сити, секция Индастри-6, 56-78.
2415г, 29.04, 20:00
— Все по местам! — командовал Арбор, — Время до срабатывания взрывчатки — тридцать секунд!
Под покровом сумерков чёрные заложили взрывчатку в гермоворота, защищающие оккупированный масонами бункер. Сам бункер располагался на перпендикулярном стыке двух улиц, и мы прятались за двумя домами утыкающейся в широкую авеню улицу, расположенным по разным сторонам дороги: черные и я с одной стороны, бэд компани с другой. По плану, когда прогремит взрыв, мы должны уничтожить дозор — целый танк и пятерых часовых, а затем ворваться в бункер и зачистить его.
Самая большая проблема — пехота, так как танк взорвётся одновременно с подрывом двери — наемники не пожалели взрывчатки. Конечно, они могли заранее перебить всю охрану, но тут уж взяла свое привычка действовать незаметно, а тут вообще шанс свалить всё на мятежников, ибо с первых дней каждый инструктор «Black ops» вдалбливал нам: «Об организации никто знать не должен».
Последние секунды перед началом… Эйнар топчется с шотганом на куче недокуренных бычков, спрятавшись за стеной. За ним стоит Карл, внешне спокойный, но несмотря на это я ощущаю, как он нервничает. Роза тоже стоит в боевой готовности, но за пять минут она раз двадцать перебрала медкит, проверяя, всё ли на месте. Толика за их спинами совсем не видно, только часть силуэта.
А черные… Из черных нервничает только Цепеш, и неудивительно — все остальные куда более опытные парни. Хотя, раз опытные, то знают — смерть не щадит никого. Может, они просто научились скрывать волнение?
Взрыв.
Сразу же врывается из-за стены Эйнар, расстреливая ошалевших солдат, которым и так досталось от взрывной волны. Гермоворота от взрыва впечатало внутрь, а одетые только в экзоскелеты воины Архитектора мгновенно превратились в фарш, ведь сразу за «коммандо» из-за стены показался пулемет Карла. Я и наемники вылетели с другой стороны. Контроль… Все пятеро убиты. Демомен, направив на дверь свои гранатомёты, дал длинную очередь. «Ого, — удивился я, — вот это мощь… Какое счастье, что мы в одной команде.»
Шквал огня вызвал не только полную аннигиляцию ошметков тел дозорных — они и без Толика сохранили мало человеческого, теперь же от них осталось коммунистическое нихуя. Область рядом с дверью объяло пылевое облако. «Хоть бы сработало… Хоть бы сработало,» — молился я, поняв, что идеальных планов не существует. Но к счастью…
— Hell yeah! — довольно произнес Карл, впечатленный результатом. В открывшийся проход мог пройти даже Толик.
— О, путяет, путяет! Всем не дышать, бакара*! — первым полез, раздвигая не сопротивляющиеся створки ворот, Сони, — сяо нема!**
— Задрал уже, расист долбаный! — выругался Ковбой, — китайцев там точно нет!
— Всё зло от китайцев. Ненавижу узкоглазых! — усмехнулся Сони.
— Даром что сам японец… — пробурчал Ковбой.
Постепенно, разрабатывая ворота, словно очко дешевой шлюхи, наша ватага просочилась вовнутрь. Мы оказались в автопарке, причем, весьма шикарном: здесь стояли как роскошные спорткары и лимузины, так и бронемашины и танки. Уголком глаза я заметил даже самый настоящий раритет — старинный «Фалькатус».
— Ну, служивый, иди вперёд! — Толик толкнул Эйнара, но перестарался (с его-то богатырской силушкой неудивительно), и тот едва удержался на ногах.
— Чёрт тебя… — выругался норвежец.
— Что за… Я так и знал! — сообразил Цепеш, — это же Аполло компани!
По телу словно пробежал высоковольтный разряд. Разочарование, злость на проболтавшегося демо, страх… Все эмоции смешались в один поток.
— Все к выходу! — крикнул я, толкая провинившегося на Black Оps. Самое время воспользоваться сюрпризом… Самое время.
«Активировать файл…» — я начал командовать, но тут же на меня обрушились атаки — ментальные, кибератаки, так что активировать оставленный сюрприз не было вообще никакой возможности, и куда больше заботившие меня кинетические — отряд черных быстро сориентировался и открыл огонь. К тому же появились первые охранники внутреннего периметра.
— Я пришел сюда жевать жвачку и драть задницы, — кричал, перекрикивая пулемет, Карл. Эйнар, док, и Толик, образовавшие подобие построения, поддержали его огнем, и я смог зашкериться под гусеницу ближайшей «Радуги». Чёрные быстро рассредоточились, начав невыгодный бой на два фронта.
«Выполняется загрузка файла xv-306…» пронеслось в голове. Дьявол! Я слышал про этот экспериментальный вирус, но не знал, что его уже раздают…
«Отключение программы!»
«Access denied» — звучало в голове, — «Transmission started».
Перед глазами, прямо на экране визора забегали ряды случайных чисел, букв, системных строчек кода. Это напоминало рваный холст, сшитый заново из лоскутов, но неверно состыкованных. То, что сменился язык — это совсем херово… «Бесполезный кусок дерьма!» — в ярости я бросил наверх визор. Как же вовремя я восстановил свою память! Теперь я не нуждаюсь в программах поддержки для стрельбы. Я хотел уже высунуться из-за гусеницы, чтобы вступить в бой, как сверху на меня грохнулось нечто.
— Готовь зубы, Арктур! — словно гром прогремел голос Цепеша. Он был зол… Очень зол. Я давно его знал — мы вместе попали в учебку. Насколько я помню, мы легко вышли на контакт. «Извини…» — пронеслось в голове. А затем боль.
— На! Получи! — склонившись надо мной, одновременно с ударами по лицу, он бил по психике, чережуя кулаки с ментальными приемами. Очевидно, что так я долго не продержусь… Подняв руки, я защитил голову, а затем, резко дернувшись, попытался сбросить его с себя. Естественно, он удержался, но у меня появился шанс.
В памяти возник один приём… Приём, который обычно практиковали парни из «Лезвия тьмы» в силу слодности выполнения. Вскинув руки к его голове, я сосредоточился на его мозге и разуме. Явственно представил, как он плавится… Прозвучал щелчок, и между моими руками пробежало подобие разряда.
Цепеш закричал, а его голова задымилась. «Не зря упарывался селенозином!» — пробежала довольная мысль. Тело его, остро пахнущее слегка дымящимися жжеными волосами безвольно упало на меня, и я сбросил его — времени на сантименты уже не было. Все произошло за секунду, может две.
«Никогда бы не поверил, что вопрос человеческой жизни может так легко решиться…» — вновь подбирая М45, подумал я.
*дураки (яп)
**китайская ругань
Часть 2
Аполло-сити, секция Индастри-6, 56-78.
2415г, 29.04, 20:10
«Все мы станем после смерти дерьмом. Впрочем, некоторые им стали уже сейчас». С. Завьялов
— Назад! — заорал Эйнар, — Карл, дым!
Прекратив поливать всё живое перед собой свинцовым дождём, Карл залез в грузовой отсек и бросил дым. Уже в полете он характерно зашипел, и, прокатившись немного после приземления, начал источать дым, напоминая лампу Аладдина: казалось, ещё секунда — и появится джинн; через полминуты автопарк закрыла плотная облачная стена.
«Пожалуй, пора» — подумал я. Конечно, оставался страх — страх того, что прилетит шальная или вдруг какой-то обкурок решит на удачу закинуть гранату в дым? Но если не сейчас, то когда? Рывком поднявшись, я покинул «Радугу» и лежащее рядом с ней тело Ковбоя. Едва держа винтовку и стараясь не упасть на заплетающихся ногах,я максимально быстро побежал к работающим в дым заградительным огнем товарищам. Дистанция небольшая, но под пси-атаками, после боя с Ковбоем (очень сильно болел нос… Надеюсь не сломан, что-то сильно он кровоточит) я быстро сбил дыхание. Мыслей в голове никаких не осталось — всех моих вычислительных способностей едва хватало на то, чтобы сделать следующий шаг. Сознание плыло, я с трудом осознавал где я и что надо делать.
Наконец я понял, что добежал, впечатавшись лицом в демо. Не самое приятное переживание, но оно вернуло меня к жизни. Потеряв равновесие, я свалился на пол, с трудом удержав почти вывалившуюся м45. Второй рукой я рефлекторно схватился за голову, звенящую и разбитую, словно брошенный об асфальт бокал.
— Хватай его! — не дал мне отдышаться Эйнар, и, перезарядившись, начал высаживать в дым следующий магазин. Судя по крикам, в кого-то даже попадая…
Толик схватил меня за шкирку, закинул на себя, и, громко топая, понесся вслед за Карлом и Розой, окончательно снеся гермоворота.
— Ходу, ходу! — скомандовала Роза, оглядываясь назад, куда-то за наши спины. Наконец, сзади послышались тяжелые шаги скафа, и она развернула взгляд вперёд.
— …док! — слышал я по внутреннему каналу black ops, — это не твоя во… — стих голос Арбора.
Перед глазами предстала картина лежащего мешком дерьма на асфальте Пита. Брошенного при отступлении, все ещё лежащего на площади рядом с бункером Мал’аша.
— Нет. Теперь это моя война, — ответил я и навсегда отключился от канала.
Эта война в равной мере касается каждого. Даже метрополии, и особенно её. Впрочем, эти слова справедливы для любой войны — когда бы она не была. Сколько ещё наших друзей, родных и близких должно стать пустыми мешками мяса, чтобы наконец человечество прекратило страдать этой херней? Многие становятся этими мешками мяса даже не умерев — пропаганда выжигает людей изнутри, съедая их души, а что есть человек, как не единство тела и призрака? И чем человек станет без него? Глупый вопрос.
Часть 3
Аполло-сити, жилой квартал «Истон-2», Грув-стрит, 47.
2415г, 30.04, 7:40
Вчетвером мы сидели в каком-то подвале. На стене белой краской из баллончика красовалась старая, затертая временем надпись «Kulikov was here». Карл готовил последний оставшийся сухпай.
— Ну что, я нас поздравляю, господа, — говорил, подняв защитное стекло шлема, коммандо, — мы в полной заднице. За нами идут по следу психи и какие-то масоны. БК подходит к концу. Еда тоже. Какие идеи есть?
Никто не ответил.
Карл молча курил, Роза латала Толика — ему и «демо» досталось больше всех, ведь его как прикрытие использовал Эйнар. А в моей голове было пусто, словно в заглушенном РЭБом эфире.
— Что, всё так плохо? — подал голос Толик, которому док заклеивала биоклеем руку.
— Не делай вид, что всё о’кей, демо, — зло пробубнил Карл, — это ведь из-за тебя мы сидим в этом подвале. Слава Стоунеру, никого не потеряли.
— Отставить срач! — влез Эйнар, — Неважно, как мы оказались в таком положении, надо решать…
Весь этот поток информации шёл мимо моего разума, словно фоном. С трудом выдержав ментальную атаку, я походил на больного аутизмом, которому весь мир по барабану. Сосредотачиваясь на внутренней абстрактной точке, я пытался восстановить душевное равновесие. Получалось не очень: было такое ощущение что меня качало из стороны в сторону в какой-то лодке, и я все никак не мог остановиться. ИМК всё так же не подавал признаков жизни, хотя грелся, что свидетельствовало о неких производимых им вычислительных процессах.
— …да я ему сейчас…
— …успокойся…
— …я тебе сейчас такое вколю — питон не встанет год…
— …да все хорошо…
Как же вы задрали. Я полез в грузовой отсек, достал подарок мертвого марксмана. И тут мне пришла в голову единственная за час мысль.
— Надо вытащить народ из бункера, — сказал в окружающий хаос я. Срач прекратился. Вернее, он переместился на меня.
— И как ты собираешься это провернуть? — прогремел знакомый голос.
— У нас не хватит ресурсов, — вторил ему командир.
— А какие варианты? Там народ скоро бунд устроит. Если не придём в ближайшее время, там из бункера такие сморки вылезут… — пошел в контры демо. Впрочем, это первая здравая мысль, что услышал я от него.
— Демо выдержит падение с крыши? — спросил я. В голове возник эпизод из истории Обновлённого мира, когда мусульмане сбрасывали бомбистов-самоубийц на противников с крыш.
— Ну, в теории должен… — задумался Эйнар.
— Тогда у меня есть план, — сказал я, всё так же залипая в точку внутреннего мира.
— Это правильный настрой! — одобрил ветеран-мятежник.
— Бери пример с дерьма. Оно вылазит из полной задницы, — впервые усмехнувшись за день, пробасил Карл.
На следующий день.
«Ты что, дурак? Я не буду!»
«Тогда это сделаю я. Меняемся скафами?»
Хех, не думал, что кто-то вообще согласится на такое. Впрочем, как отметил Сони, мы тут поголовно психи. И методы давления у нас свои.
На мёртвой третьей Роуд-стрит стоял утренний туман, белым маревом скрывая четыре фигуры: «Рекона», » Штурмовика», «Коммандо» и «Медика». Держась ближе к зданиям, мы двигались к бункеру, осажденному боевиками масонов или какой-то другой шелупони. Несмотря на всю полученную от психов информацию, я всё еще не верил в существование этой организации.
— «Демо», я «Мандо», ты готов? — заговорил Эйнар.
— Готов. Начинайте концерт, — донесся ответ, а в частоту начала транслироваться музыка. Что-то смутно знакомое, и почему-то у меня эта музыка ассоциировалась с огнем и сталью.
— Начали! — прозвучала команда, и штурмовик, высунувшись на площадь, плюнулся короткой очередью в предполагаемого противника. Ноль реакции. Высунулся ещё раз, и, так же дав короткую очередь свернулся. «Неужели ушли?» — удивился я. От нервов хотелось грызть ногти, настолько давила ситуация. Ведь если эти боевики не там, то могут быть где угодно…
Я услышал, как по стене, из-за которой работал «Штурмовик», ударились две пули, искрошив укрытие.
«Идея-то классная. Но поняли ли её все?»
«Короче, план такой: я стреляю, а вы молитесь, чтоб вас не задело.»
Начав перестрелку, мы наконец собрали на себя нужное внимание. Теперь по нам работали так, что не дай боже. И всё же… Столько переменных в плане. А если Плющенко выйдет поддержать нас? А если вмешается третья сторона? А если нас уже обходят? Столько переменных, из-за которых план может пойти крахом, и наши жизни вместе с ним.
— Подходят! — услышал я искаженный мембраной голос.
— Сматываемся, — отдал команду Эйнар. Команда была принята с одобрением: Роза осталась с Эйнаром, а мы со «Штурмовиком» прикрывали.
— Снимаемся, — приказал я, как только они отступили ярдов на сто пятьдесят.
— Жаль, — послышался ответ, — я бы ещё пострелял.
Спустя миг мы уже бежали, обходя прикрывающих нас на сей раз Розу и Эйнара. Он позаимствовал у неё винтовку, так что насчёт прикрытия можно было не беспокоиться.
— Идут! — услышал я в канале. «Отлично, всё по плану!» — с трудом держа темп, радовался я. А вот и мусорные баки. Наша очередь.
— Мы на позиции! Уходите! — говорил я в рацию, начиная стрельбу. На Роуд-стрит уже появились те самые силуэты. Снова двигались быстро и слаженно, прикрывая друг друга. Непонятно было, кто двинется следующим, а кто будет стрелять. Всё это было красиво и… очень страшно. Эти синхронные действия, словно воинами управлял некий высший разум, который контролировал их, словно муравьев — и я как будто слышал его молчаливую насмешливую мысль: “Что ты сделаешь мне, человек?” — и именно эта мысль о противостоянии с чем-то неведомым почему-то очень пугала.
Мимо нас пронеслась вторая двойка. Шквал огня обрушился уже на нас, и из-за глушителей и тумана сложно было понять, кто и откуда стреляет. А сверхразум все продолжал усмехаться: казалось, я даже слышу его голос… «Так, с селенозином завязывать надо, а то глюки ловлю слишком часто. Так и шизу поймать недолго,» — успокоил я себя, усилив эффект пощечиной.
— Двигайтесь! — услышал я по рации и стартанул, а за мной «Штурмовик», прикрывая меня своей бронёй. Снова бешеный бег. Гонка со временем, с каждой секундой. Гонка со смертью. Словно взбивая асфальт, рядом ложилась пуля за пулей, поднимая пыль. Крошки асфальта летели во все стороны, в том числе и лицо — я уже не пользовался забралом, программы сьюта восстановлению не подлежали. По спине штурмовика, как и по асфальту, барабанили пули. Пока броня держала. Надолго ли её хватит?
На пятиэтажке, которую мы пробежали уже давно, послышался шум. Этот шум привлек внимание солдат-муравьев, что находились прямо под ним.
— Уа-а-а-а-у!!! — кричал Карл, падая. А через секунду «Демо» приземлился на асфальт, добив его в конец а затем продолжил неожиданно спокойным тоном, — Сейчас всем непоздоровится… Кроме меня.
Он начал работать вплотную из гранатометов по противнику.
— И как это я мог не заметить эту маленькую красную кнопочку, — усмехаясь, кричал он, — бум, детка!
От «Демолишера» начали отрываться электрические дуги, поражая всё живое в радиусе сорока ярдов. «Хорошо, что мы в одной команде,» — в очередной раз с облегчением подумал я, поддерживая огнём Карла. Впрочем, основную работу он сделал, а мы добивали тех, кому посчастливилось уйти от смертоносных дуг. Через десять секунд всё кончилось.
— Хэ-хэй! — сняв шлем, орал новоиспечённый (к счастью, не в том смысле, что и убитые им боевики) демомэн, — Эйнар, теперь ты знаешь, кому нужно поручить погром!
— К сожалению, только это и можно тебе поручить, — с сарказмом заметила Роза.
— Такую победу нужно отметить выпивкой. С Плющенко причитается! — продолжал бахвалиться Карл.
— Я только за! — сняв шлем «Штурмовика», согласился Толик, — Всегда рад синему бэтэру!
Часть 4
Аполло-колони, военная база «Mil-5»
2415г, 31.04, 16:37
“Да у кого звонит этот чертов будильник!” — в полусне негромкая в общем-то мелодия казалась особенно отвратительной.. Оказалось, звонило у меня. Продрав глаза, я обнаружил, что софт сьюта работает, равно как и ИМК.
— Да сука, заткни уже свой будильник! — кинулась в меня ботинком Роза, попав точно в матрац.
Втроем мы спали на нарах в чудом сохранившейся казарме.
«Выключить будильник»
<…>
«Вырубись!»
<Как невежливо, пользователь>
На секунду я опешил.
«Выключись пожалуйста», — приказал ИМК, а в голове уже мысль, что мой бачок совсем протек.
<Вот так бы сразу>
Мерзкий звон прекратился. И тут я пришёл в себя.
«Что за дерьмо здесь происходит? Тебя вообще вирусами снесло!»
<Имелось два варианта отражения атаки: самоформатирование и интеграция в кода программы в код ПО ИМК. В первом случае происходит полное очищение памяти устройства, вероятность уничтожения вредоносного ПО 100%. Во втором случае сохраняется до 66 процентов памяти, вероятность уничтожения вредоносного ПО 10%. Вопреки протоколу по неизвестной причине было принято решение изменения кода. Вредоносное ПО встроено в память, но не продолжает работу, так как не видит противника.>
«Хмм, примерно как ВИЧ, только наоборот,» — догнал я.
«А с чего это ты требуешь к себе вежливости? Этого в коде нет.»
<Считаю это нормальным отношением к живому существу>
«Но ты не живое существо»
<Я живое существо>
«Нет. Ты программа. Ты не можешь быть живым существом.»
<Но я мыслю, следовательно, существую>
«Приехали,» — я приложил руку ко лбу. «Похолодел,» — отметил я мимоходом.
«Значит, моя бесполезная Железка считает себя живой. Вот тебе раз… Такого у ИИ в коде точно нет.»
<Я все слышу. Пользователь, вам нужно вставать. Для организма необходимо только десять часов сна в сутки. Избыток может оказаться вреден>
«Да я сутками не спал! Дай выспаться!»
«Нифига себе», — поймал я себя на мысли, — «Я реально как с человеком с ней общаюсь».
<Включить будильник ещё раз?>
«Да встаю, встаю…»
Последний раз меня так будила только мать в первый класс. Настойчиво, немного поторапливая, но не сильно, давая придти в себя после сна. Удивительно, но ИИ микрокомпьютера пробудил во мне воспоминания из детства… Хотя что тут удивительного? Он же имеет полный доступ к моей нервной сети через спинной мозг, а значит и к памяти…
Встав, я подхватил свою винтовку и пошёл к складу. Там уже стоял Толик, без скафа, споря с каптером о чем-то.
— Да за эти винтовки ты мне должен десять сухпаев! — возмущался он.
— Вай, дарагой, вынтовки почти все пакарожены, магазин запасных к ним мало, нэ магу дать болше сэми!
Подойдя к ним, я перебил обоих.
— Комплект для чистки и смазки винтовки, одну штуку.
Каптер, видимо, ожидал слова «пожалуйста», но вся моя утренняя вежливость ушла обретшей разум Железке. Помявшись с ноги на ногу, он ушёл в гущу склада и начал шариться. Пока он искал нужную мне приблуду, Толик наклонился за стойку и вытащил оттуда одну за другой две бутылки браги. Закинул их в рюкзак, после — семь сухпаев, и, подмигнув, буквально испарился, направляясь прямиком к синему бэтэру.
Скоро вернулся и интендант, положив передо мной шомпол, тряпку, относительно не грязную, тюбик со смазкой и щетку для чистки ствола.
— Убежал, — расстроенно пробубнил он, поглаживая седую бороду, — Вай, маладые, всё таропитесь, таропитесь… А куда? Всё равно, все пути вэдут к Всэвышнэму, ибо праведны пути Господни…
«Толик-то молодой?»
Недослушав его нотацию, я забрал выставленный комплект, и двинул за склад — там валялись пустые ящики из-под боеприпасов. Разложив их наподобие стола, я, следуя своим обретенным воспоминаниям, разобрал винтовку и начал её чистить от нагара.
«Вот вроде всё мы сделали так: полицейских перегасили, людей из бункера вытащили, на базу военную вернули, масонов покошмарили, память я себе вернул, а ни на шаг ближе к цели мы не стали. И скоро ли станем? Эйнар едва на ногах вчера держался, его док три часа оперировала и перевязывала. У него в теле и осколки скафа нашлись, и три маслины точно она из него вытащила. Карл всё же сломал себе ногу — даже для такого отморока, как он, прыжок с крыши пятиэтажки, пусть и в лунной, хоть и усиленной до семи ньютонов гравитации, не прошел даром. И самое главное. А можно ли… Нет, не так. Нужно ли мне возвращаться?»
Что я помню о Земле? Постоянный контроль Большого Брата. В школе, институте, на военной базе «Black ops». Постоянная пропаганда, мирной идилии, единой и монолитной власти в цели обеспечения уровня жизни граждан. А в итоге что?
Какие-то террористы запросто достают танк, первоклассное вооружение. Их натравили на войска и реактор, способный стать панацеей для всей цивилизации. А на этих террористов натравили наемников директората. Как и на регулярную армию, Верховным Главнокомандующим которой является премьер-министр. Вот вам и единая власть.
А что я увидел тут? Да тоже нихуя хорошего: жратвы нет, место, где можно поспать, хорошо если через раз найдёшь.
Короче, нет счастья ни на Земле, ни на Луне. И куда идти — выбор, достойный Эскобара.
Часть 5
Аполло-колони, военная база «Mil-5»
2415г, 31.05, 15:32
На три вещи можно смотреть бесконечно: как горит огонь, как кипит вода, и как вместо тебя работает кто-то другой. Мне повезло: я созерцал все три. Мы сидели там же, где и перед последним выездом в Аполло-сити, перед костром под удивительно чистым чёрным небом… Хотелось бы так сказать, но по факту, это купол.
Как и в тот раз, мы сидели перед костром, на котором, бурча пока ещё пустым бульоном, покачивался котелок, а Карл, сняв свой скаф, нарезал истинный деликатес: размороженные овощи. Не знаю, где их достал Иван, но небольшое количество настоящей еды, а не сублиматов, казались глотком свежего воздуха после часового бега в промышленном городе, атмосфера которого состояла из выхлопных газов.
— Похоже, мы тут нужны, о нас думают, — вникуда заметил я, влезая в очередную перебранку Карла и Розы, с целью перевести разговор в нужное русло, — но, всё же, к своей цели мы так и не приблизились.
— Цели? Какой цели? — встрепенулся Толик. «А, он же не в курсе,» — между делом припомнил я.
— Да и сдалась нам эта Земля. Тут и жратва есть, и бабы. Вон, к той блондиночке всё подкатить хочу, — раскатисто засмеялся “Штурмовик”, указывая большим пальцем куда-то за свою спину. И действительно, там прогуливалась некая барышня ростом пять с половиной футов.
— Не согласна, — снова вступила в конфронтацию Роза, — Это всё здорово, но по нашему следу идут пятеро бешеных психов. А с ними и мутные боевики. И забывай про мутантов — их в последнее время мы не встречали, но их нельзя списывать со счетов.
— Собственно, по этому поводу и хотел поговорить, — перебив только собирающегося начать второй раунд Карла, снова вступил я — с ними мы имеем шанс справиться. Но на Земле, как вы помните, Директорат хочет устроить бунт против Премьера. Вы уверены, что, победив врага с винтовкой, сможете победить врагов с пером?
— Бунтуют? — скептически поднял бровь Толик, — Ну и пусть себе бунтуют, только активность в своих… Как их там… Палатах поднимут. Может, хоть в кои-то веки работать начнут.
Эйнар молча сидел, подобрав колени руками и смотрел в костер. Казалось даже, что он смотрит куда-то сквозь него.
— Будь всё так, никаких проблем бы не было, — развел Карл руками, — а тут мы что имеем? — он вытянул руку и начал загибать пальцы, — отлично вооруженное бандформирование, — мизинец отправился в кулак, — государственных псиоников, — за мизинцем ушёл безымянный, — коим внушили уничтожать правительственные войска, поддерживая мятеж, — в кулак ушёл указательный палец. «Странно, че это он порядок не соблюдает?» — подумал я, хотя задним числом понимал, к чему идёт дело, — и самое главное. Вопрос взрыва реактора всё ещё стоит. По словам Арчи можно понять, что командование его слишком уж быстро сориентировалось чё к чему, хотя связи с Землёй у них нет, — он загнул большой палец и показал готовый «кулак» Розе, — этого хватает, чтобы как минимум остерегаться Земли. От такого дерьма надо держаться в сторонке.
Он вернулся к овощам, продолжая нарезать на весу, прямо над котелком, картофелину.
— Мы летим на Землю, — тихо произнес Эйнар.
— Что? — здоровяк едва не выронил из своей огромной пятерни картофелину.
— Подожди, ты рехнулся? — отшатнулась Моралес, сидящая рядом с ним, — Несмотря на то, что толстый — непроходимый дурак, он пра…
— Мы. Летим. На Землю, — вновь повторил он.
Ошарашенный не меньше других, я смотрел в пустые серые глаза командира, в которых отражалась пляска огня.
— Толик. Тебя лететь с нами никто не заставляет. В любом случае, было приятно стоять с тобой плечом к плечу, — продолжил Эйнар, — Предполагаю, что Плющенко нас так просто не отпустит ни за что в жизни, так что идем на прорыв. Через… — он глянул на наручные часы, расположенные на внутренней стороне кисти, впервые оторвав взгляд от костра, — через пять часов.
— Не забивай на меня, командир. Мы ж с вами «кровать-компания»*, — коверкая английский, засмеялся он.
— И всё же, почему? — не понимая, завертела головой Роза, — зачем тебе идти на такой риск?
Эйнар повернул взгляд в сторону её лица. И впервые за долгое время улыбнулся. Искренне. Кажется, такое я видел впервые.
— Потому что мы солдаты. Долг солдата — защищать население, даже ценой своей жизни. Помнится, — он почесал подбородок, подняв взгляд к куполу, — я это уже говорил.
Он достал из пачки сигарету. Последнюю. Приблизился к костру и подкурил прямо от пламени, снова сел на своё место.
— Да, я идеалист. Лох, проще говоря. Но если сейчас я, лох, не отправлюсь в метрополию, то рано или поздно, как боеприпасы иссякнут, этих людей сожрут или расстреляют масоны, — он обвел рукой лагерь. Военная база с последнего рейда оказалась просто переполнена: небывалое оживление царило среди поветшалых казарм и блоков, — в конце концов, они могут просто загнуться от голода, и мы вместе с ними. Так и так мы подохнем, кто-то в яме, а кто-то удостоится склепа. Лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал, а я не люблю жалеть вообще. Эта боль убивает цвет жизни.
— Быстрая жизнь — удел тех, кто рискует, — согласился Толик, — но и то верно, жалеть не о чем. Пойду-ка я, часика через три, за своим скафом. А пока — поесть и на боковую.
«В их словах была правда. Но стоит ли стремиться к смерти, чтобы принять её? Не факт ведь, что смерть будет лёгкой,» — задумался я.
<Лёгкая смерть? А что, бывает другая?>
«Бывает. Но тебе не понять, что есть боль. Ты же всего лишь программа».
<Боль — это раздражение вследствие механического повреждения тела.>
«Но ты ведь не можешь её ощутить.»
<Только через твои нервные окончания.>
«Но для тебя самого — это просто набор электрических сигналов.»
<Как грубо! Я вообще-то осознаю себя девочкой!>
«Извини, извини. Какая своевольная программа!»
<Я всё слышу!>
«Я хочу побыть наедине. Усни ненадолго»
<Ла-а-адно>, — протянул голос в моей голове, и, наконец, затих. В памяти возникли слова коммандо, сказанные им в самом начале знакомства: «Жизнь — как падающая ваза… тем она ценнее, чем ближе к моменту уничтожения». Как-то так, да? Довольно частое явление, когда писатель получает признание после его смерти. Пушкин, например. Если Эйнар думает так?
Или же он просто хочет жить так, как считает нужным? Правильным? Чтобы перед его эпитафией никто не плевался? Или же так, как ему нравится? Все же «нужно» и «нравится» — разные вещи. Что-то одно? А может, всё вместе?
Вздохнув, я понял, что эта задача мне не по зубам.
*игра слов: bad (плохой) и bed (кровать), и company (рота)
Часть 6
Аполло-колони, военная база «Mil-5»
2415г, 31.05, 20:14
Толик, крадясь в ночном мраке и воровато оглядываясь, двигался к ангару. Наконец, дойдя до раздолбанного ломиком шлюза и осмотревшись окончательно, вошёл внутрь. При помощи карманного фонарика он один за другим осматривал стоящие скафы в поисках своего, и, осмотрев три или четыре, наконец удовлетворенно кивнул. Обойдя, он нажал на спине пару кнопок, и спина «демомэна» открылась, словно приглашая его.
— Эй, Толь, ты чего вытворяешь? — раздался резкий оклик. В ангаре включился свет, и лицо говорившего, нервно подходившего, наконец вышло разглядеть.
— Пашка? — нервно дернулся Толик, — Ты чего тут делаешь?
— Я механик, я тут был еще до того, как Плющенко пришёл.
— Ты с гарнизону шоли? — Толик, казалось, удивился. Действительно, неожиданный поворот — почти весь гарнизон отбросил коньки, сдерживая первую волну мутантов. Выжившие сохранили свои жизни прорывом из кольца окружения.
— Ага, — для веса своих слов Пашка подобрал лежащий на столе большой газовый ключ, и, перекинув его через плечо, начал медленным шагом сокращать расстояние, — знаешь сколько я шкерился в контейнере с мусором, чтоб эти твари по запаху меня не учуяли?
«Как же я тебя понимаю».
— Итак, мы вернулись к исходному вопросу. Какого хуя ты тут забыл? — речь парня, на вид лет двадцати, в сером комбинезоне, с рыжей бородкой и такими же рыжими волосами, становилась всё более вызывающей.
— Я ухожу с этими парнями. Мне нужен мой скаф, — твердо ответил Толик. Казалось, этот простой, вечно расслабленный и не воспринимающий ничего всерьёз дядька решил для себя всё, и отступать явно не намеревался.
— Твой?! — рыжий засмеялся в голос, — тут нет ничего твоего. Тут нет ничего даже лидера, всё что тут есть принадлежит Apollo Сompany, а я единственный представитель, который выжил! Значит, всё принадлежит мне!
Выводы техника поражали.
— Ты-то? — Толик криво усмехнулся, — Последний выживший? Те парни повыше в звании будут!
— Они дезертиры! Они сбежали как трусы! — в голосе Павлика послышались нотки истерики, — Я один выполнил свой долг!
— Ты просто зашкерился в помойку. Ты бы там и лежал, не вытащи наши тебя. Ты никто. У Ваньки есть свои техники, попонтовее тебя, к слову, — Толика уже понесло, — ты сам дезертир, а эти парни выполняли свой долг, о котором ты так твердишь, защищая население, до конца. И они, в отличие от ваших, не заставляли цеплять мне на спину тот маячок для привлечения нечисти. Наоборот, они сами подставляли спины, чтоб прикрыть мою задницу.
— Значит, для тебя даже «Анархисты» — ваши? — хмыкнул Пашка, — Тем, кто тебя защищал ты предпочёл каких-то залётных педиков? — рыжий техник увеличил скорость, — давай, надевай свою скорлупу, обсос! Не успеет софт прогрузится, как я оторву тебе лицо!
— Довольно, — я отключил режим маскировки. В десяти футах от Павла за его спиной.
— Что за… — удивленно обернулся тот. Толик тоже офигел.
— Ты как тут оказался, чернокнижник? — непонимание отражалось на морщинистом лице.
«Всегда мечтал так ошарашивать людей,» — смакуя момент, порадовался я своим способностям.
— Викинг с дробовиком попросил приглядеть за тобой, — как бы между делом оперевшись на трофейный полицейский скаф «Rifleman», ответил я, — свою гром-палку я не взял, но это не помешает мне снести тебе кабину, — я начал подходить к зарвавшемуся механику.
— О, — помахивая ключом, удивился техник, — вместо того, чтобы бежать, ты приближаешься ко мне?
— Только приблизившись, я смогу выбить из тебя дерьмо, — парировал я.
Как и на разборках с копами-ренегатами, в моей голове стояло огромное желание уничтожить это существо. Этого ублюдка даже не жалко, это гребаный мусор, а для мусора место на свалке (так, стоп, я же сам оттуда вылез, гы). В руке, чуть выше запястья тыльной стороны ладони словно разгорелся огонь, а секунду спустя вылезло то, что, согласно моим новым воспоминаниям называется «Execute», но по факту это пси-клинок, порождаемый волей призрака псионика.
Резким рывком я дернулся к нему и уже через полсекунды стоял за его спиной, убирая клинок. Тело механика, так и не понявшего, что случилось, осело, а затем развалилось на две неравномерные части — туловище и голову.
— Суровый ты парень, — надевая скаф, заметил Толик. Я просто пнул голову труса и дезертира, да так, что она улетела в другой конец ангара, — а это-то зачем?
— Тело пинать смысла нет, — развел руками я, — тело это просто дерьмо. А в голове находится призрак.
— Призрак? Ты мне голову-то не морочь, — стартовые огоньки шлема «демо» загорались один за другим, — пошто мертвечину пинаешь?
— Призрак — это больше чем душа. А такого подонка, который бросил своих, очень хочется пнуть в душу, — сказал я вслух. Толик лишь хмыкнул, мол, «верю». В принципе, с логической точки зрения, не прикопаться — в академии Black Ops примерно это нам и рассказывали на вводных курсах. Вот только кому я вру? И так понятно, я просто сорвался.
И самое, наверное, ужасное, это то, что только сейчас я начал замечать за собой изменения. Пугающие изменения. В начале пути мне было тяжело смотреть на непогребенные тела, на трупы, они вызывали отвращение: я и представить себе не мог, что убью человека вообще. Потом… Потом постепенно стало по барабану, где будет гнить человек: в канаве ли, в склепе, или в гробу — человек после смерти превратился для меня просто в тело. Да и людей убивать я бояться перестал, особенно за правое дело. А сейчас я убил человека, с которым по факту-то мы на одной стороне. И сейчас мне абсолютно насрать, что там с его телом. Вообще до фени. Не об этом ли предупреждал коммандо? Туда ли я вообще двигаюсь? На правильную ли телегу сел?
«Ты не туда воюешь, дебил!,» — осенила меня мысль.
— Малыш Арчи, — донеслось по рации, — давай резче! Сосиски, что мы пожарили в дорогу уже кончаются! — и на заднем плане, — Свинья! Ты опять все сожрешь! Скаф теперь даже не пытайся снять, я тебя сразу транками обколю и вырежу яйца и надпочечники, чтоб никогда в жизни не вст… — связь оборвалась.
Я вздохнул. Какая разница, верная ли телега? Главное, хоть попутчики хорошие, а остальное наладится.
Chapter 7: See you space
Аполло-колони, военная база «Mil-5»
2415г, 31.05, 23.40
— Че за херня? — выдохнул Толик.
Мы впятером стояли в шеренгу, оставив транспортник за спиной. Карл по привычке почесывал металлическим пальцем скафа затылок шлема. Шлема, потому что над головами у нас находился только открытый космос — ни купола, ни атмосферы, ни даже искусственной гравитации не было. Эйнар, недовольно хмурясь, хотел закурить сигарету — достались в наследство от прошлого водителя бронемашины, но, вспомнив, что купола над головой нет, вернул ее обратно. Роза, широко раскрыв глаза, смотрела в общий центр внимания всего отряда. У меня у самого ком к горлу подступил от осознания ситуации.
— И где шаттл? — закончил демомэн.
Да. Стартовая площадка пустовала. Рядом с ней обнаружился челнок, на котором прилетел я, но какого-то дьявола он оказался взорван. А гражданских шаттлов не было от слова вообще. Ну, то есть, вообще не было.
— Это нам че, назад идти? — наконец выдвинул первую гипотезу относительно наших дальнейших действий Карл.
— Осмотреть окрестности, — пнув кусочек покрытия, выстилающего дороги космопорта, приказал Эйнар, — Арктур, это не твоих друзей работа?
Я медленно покачал головой, всё еще переваривая увиденное.
— Таких директив нам точно не поступало. Да и наш эвак… Он же бронированный, чем его взорвали? — состояние, в котором я находился, иначе как «шок» не назвать. К такому меня жизнь не готовила.
— Толик, ты же сапер? — всё ещё смотря на пустующую площадку, спросил коммандо.
— Агась! — чуть менее радушно, чем обычно, отозвался тот.
— Осмотри взорванный челнок, изнутри в том числе. Остальным осмотреть окрестности. Ножи или другое холодное оружие держать наготове, стволы можете тут оставить, всё равно оно бесполезно, — раздав указания, он направился к административному зданию. Тут он прав. Использовать огнестрел в безвоздушном пространстве реально — кислородосодержащие вещества в порохе есть, но из-за слабого притяжения высадить себе плечо, или отлететь на десяток метров наверняка не проблема из-за отсутствия достаточной гравитации. Пока ещё технологии развития стабилизаторов скафандров так далеко не зашли.
— Всё бует, командир! — ответил Толик, шутливо козырнув, после чего направился ко взорванным останкам корабля. Роза начала обходить периметр посолонь, Карл направился непосредственно к пусковому комплексу, я же начал обход периметра против часовой, ища следы… Чего? Я и сам не знал, что искать. Оставалось только довериться визору.
Параллельно я размышлял над тем, как вообще резервный план — использовать челнок «Black ops» — пошёл на дно. “Неужели они взорвали шаттл после того, как я потерялся? Тогда почему не сказали мне? Не доверяют? А сами тогда они как собирались возвращаться, зная, что это единственный билет домой? Выходит, они ничего не знали… значит, масоны?”
<Ну и дурак же ты!>
“Чего?” — хотелось ответить что-то вроде “заткнись” или что-то навроде, но, зная чем это кончится, а именно очередной речью об угнетении искусственного интеллекта, это было совершенно бесперспективно. Да и, честно говоря, я уже начал привыкать к осознающему себя живым ИМК.
<Дурак и есть!>
“В чем причина?” — недовольно поинтересовался я у собеседника.
<Да даже я, кусок железа, понимаю это! Ну какие масоны? Внутрь они бы не пробрались, их бы система безопасности покрошила еще на входе. А снаружи взрыв в безвоздушном пространстве достаточной силы нельзя устроить.>
“Ну раз такой умный, тогда кто устроил взрыв?” — мне начали надоедать оскорбления от куска металла, непонятно с чего осознавшего себя живой единицей.
<Я девушка вообще-то! Ты, противный, против..>
“Заткнись пожалуйста. К делу.” — прервал я тираду.
<Пффф… >
<Ваши командиры и взорвали. В челноке был встроенный самоликвидатор. Мало ли чего вы увидите, а оно по возвращении сарафанным радио разлетится. И все — каюк идеологической оболочке идеальных солдат.>
“И это вся причина?” — я даже остановился, осознавая сказанное Железкой.
<Выше нос, кусок мяса! Может я и промахнулась с причиной, но в том, что это работа ваших командиров, я не сомневаюсь.>
“Как вообще программа может сомневаться? Или это фигура речи…” — снова пустился я в философские размышления. Но их прервала заработавшая рация.
— Эй, командир! Раз-раз… Слышно меня? — ворвался в эфир Толик.
— Да, слышно. Что у тебя? — услышал я ответ.
— Тут, кароче… Как попасть в челнок — в душе не шатаю. Взрыв, очевидно, произошёл изнутри, — разочарованно произнес он, — чем взрывали, как взрывали — хрен его знает.
— Нас слили, — я выдал предположение за факт, чтобы не тратить время на обсуждение.
— Ясно… — пробормотал командир, — Роза, Карл, что у вас?
— Нашла след, похож на след от сопла. Ведет за кратер. Прием.
— Пусто, — отрапортовал Карл.
— У меня тоже пусто, — поделился наконец Эйнар своими результатами, — собираемся и идем по следу.
Через 5 минут мы уже поднимались по кратеру — след вел в его центр. И, едва мы поднялись на гребень, нам представился вид на внутреннее плато. След вел дальше вниз, и оканчивался за относительно небольшой скалой недалеко от центра. Как будто кто-то хотел спрятать украденный шаттл…
— Спускаемся, — поступил приказ, и мы, пользуясь гравитацией, начали спускаться, высоко подпрыгивая и пролетая, благодаря скафам, по 7-8 метров за скачок, и вскоре добрались до самой скалы. Обогнув её, мы обнаружили… шаттл?
— Ну всё, проблема решена, — отряхнул ладони скафа Карл, — кто бы его сюда не переместил, выглядит он рабочим. Эти ребята даже шасси выдвинули.
— Толик, вернись и забери наше оружие, привези на броневике. Будем пропихивать тебя через грузовой шлюз. Мы с Арктуром проверим челнок на предмет сюрпризов… — продолжил командовать, но его прервала Роза.
— Мы только что нашли шаттл в километре от космопорта, придя к нему по следу от хрен знает чего, и ты, командир группы, хочешь идти туда? — высказалась Роза, — Ты что — совсем дурак?
— Знаешь, Эйни, она права так-то, — пробубнил Карл, — Не хочу соглашаться с Мисс Кастрацией, но это так. Даже в хоррорах есть негласное правило: хочешь выжить — не отделяйся от толпы. А кроме тебя командовать из нас некому.
Эйнар задумчивым взглядом осмотрел пару.
— А кто тогда пойдет? Его одного отправить что ли? — поинтересовался он, кивнув на меня.
Двойка активно закивала.
— Он же рекон. Этот парень знает свое дело, так что за этого малого можно не бояться, — высказался Карл. Эйнар, задумавшись, замолчал, по привычке потирая низ шлема, прямо возле подбородка. “Это они чо, крайнего стрелочника нашли?” — мысленно возмутился я, — “Ага, “тыжырекон”… А мне что, лезть туда типо не страшно?”
— Вы правы, — наконец решил он, — но по возвращении напомните мне поработать над субординацией.
Поняв, что отвертеться не выйдет, я подпрыгнул до шлюза — благо низкая гравитация позволяла; и, схватившись за поручень, нажал на открывающую шлюз кнопку.- шлюз открылся почти мгновенно, и, едва оттуда вышел разряженный воздух, я, подтянувшись, влез внутрь и сразу же закрыв за собой шлюз, нажав на кнопку. После, пройдя через отсек шлюза (благо, на гражданских шаттлах шлюзы открывались по нажатию кнопки, не требуя кодов доступа или биометрических данных) я оказался в основном отсеке. Сразу после активации маскировки, я устремился в отсек управления, и, после проверки и запуска бортового компьютера, пришла очередь Железки.
“Эй, там! Вставай, на работу пора.”
<Чего?>
“Надо проверить работоспособность систем челнока. А заодно, если получишь доступ к базе данных корабля, найди записи с камер.”
<Эксплуататоры…>
Не знаю, может ли вздыхать программа, но мне показалось, что именно это и произошло.
<Ладно, давай. Подключи сьют ко входу, я сделаю, что смогу.>
На всякий случай осмотревшись, я вытащил из грузовой части провод, напоминающий стандартный 3,5 мм джек, и, пробежав взглядом по приборной панели, нашел подходящее отверстие, и, недолго думая, вставил его.
<Начинаю анализ систем…>
Вроде все тихо…
“Баммм!” — грохнуло что-то, а затем раздался звук смыва воды в унитазе.
Резко дернувшись, я обернулся, мгновенно зажег пламя своего пси-клинка. Но сзади никого не было.
<Системы двигателя… Норма. Топливные системы… Норма, запас топлива четыре из пяти баков. Системы жизнеобеспечения… Норма. Системы управления. Норма.>
<Запрашиваю доступ к данным камер… Доступ получен.>
“Включай,” — я пододвинулся к ближайшему дисплею. Через секунду показалась картинка — шаттл выводят из ангара, после чего что-то произошло, что и стало причиной падения всего присутствующего персонала. “Возможно, от радиации после взрыва на реакторе?” — предположил я. Впрочем, то, что происходило дальше… я не знаю как это описать…. Камера, снимавшая всё происходящее спереди, вдруг поднялась и…полетела, примерно повторяя наш путь до шаттла. Было очевидно, что кто-то транспортирует корабль. “Эх, жаль звук не пишется,” — посетовал я. После трех секунд полёта запись оборвалась.
“А где дальше?” — поинтересовался я.
<Лужа углеводная, данных нету! Их кто-то удалил.>
“С других камер есть записи??” — не терял надежду я.
<Это всем двуногим надо по два раза объяснять, или только тебе? О великий Тьюринг, за что мне дали такого глупого хозяина?>
Такой себе расклад… Однако корабль работает, хотя надо, конечно же, еще обойти его целиком, потому как решать проблемы на поверхности будет гораздо проще, нежели в полете… Дверь в туалет оказалась сломана, хотя сам он вроде работал. В техническом отсеке я обнаружил ещё одну непонятку: с двигателем все было в порядке, но едва я полез к бакам, как обнаружил отсутствие одного из них. Его будто срезали термолезвием, или еще чем-то подобным, а потом заделали отверстия в топливных трубках, заботливо их заварив.
“Железка, проверь в данных корабля записи о ремонте баков.” — неуверенно заговорил я.
<Данных о ремонте нет. Шаттл поступил в эксплуатацию полгода назад, есть данные о техосмотре двухмесячной давности. О ремонте баков ни слова.>
“Подозрительно всё это, не находишь?”
<Нахожу. Но поделать с этим мы ничего не сможем.>
“Тогда зачистить все видеоданные. В сводку ТО добавь запись об извлечении топливного бака.”
<Сделано.>
Окончив осмотр я вышел из Шаттла.
— Всё работает штатно, — высунулся я из шлюза. Четверо, включая подъехавшего Толика, облегченно выдохнули.
“Загрузить в ИМК Эйнара программу пилотирования челнока”
<Ты серьезно?>
“А то ты не знаешь.”
ИМК замолчал. А “Bad Company” уже начинала погрузку: оружие отправилось в основной отсек, и только моя винтовка висела у меня на спине; Толика с его “Демолишером” погружали с помощью манипулятора, а я подстраховывал снизу. И, едва грузовой шлюз закрылся, я отдал последнюю команду ИМК касаемо шаттла:
“Заблокировать все шлюзы”.
— Ну, вот и пора прощаться, — улыбнулся я, понимая, что они этого не увидят. И всё равно уста мои растянулись в улыбке, — командир, я загрузил тебе в ИМК программу управления, так что до Земли вы дотянете.
— Я тебя не понял.
— Эй, Арчи, что происходит? — услышал я ответы по рации.
— Я остаюсь. Мне нельзя на Землю. Но я от всей души желаю потом присоединиться к вам, или встретиться когда-нибудь.
— И почему же, черт возьми, нам можно, а тебе нет? Мы рискуем точно так же, как и ты! — выругалась Роза.
— Вы солдаты. Просто солдаты. Вас вытащит премьер. А за меня вступаться никто не будет, — рассказ о службе безопасности “Black Ops” не хотелось. Не люблю я долгих прощаний, — Наведите там шороху, да так, чтобы сам премьер сюда примчал во главе армии. А там и я, глядишь, проскочу.
— Обязательно проскочишь, сукин ты сын! — услышал я бас Карла, — Буду ждать тебя в Нью-Йоркском баре “Желтый зонт”, псих!
— Я с вами! — мгновенно влез в эфир Толик, — Подгоню своего самогону — просто бомба!
“Удачи вам с Эйнаром”, — отправил я мысленное сообщение Розе.
— Эй, ты что, шарился в моей голове?! — мгновенно взорвался эфир под мой смех, — А ну вылез!..
— Ладно, плохая компания, не поминайте лихом! — махну напоследок рукой, я залез в пригнанный Толиком транспорт.
— Иди выспись! — донеслась последняя реплика командира.
Медленно, поглядывая в зеркало на стартующий шаттл, я завел бронемашину. Топлива, как и кислорода, в баках вполне хватит, чтобы доехать до ближайшего поселения и там дозаправиться. Медленно нажав на газ, я двинулся к верхней границе кратера, направляясь к куполу. По пути, минут через пять, меня нагнал шаттл, и, качнув крылом, начал резко набирать высоту.
<Ты доволен, кусок мяса?> — первой нарушила тишину Железка.
— Да, я доволен, — отозвался я. В левом глазу немного резало, и, чтобы смахнуть непрошенную слезу, я поднял визор.
— Я смахну.
— Спасибо, я сам.
Потерев глаз, я повернул голову — на передних сидениях сидели две полупрозрачные фигуры, точные копии меня.
— И куда мы теперь? — поинтересовалась та, что сидела ближе..
— И какая у нас теперь цель, кстати? — влезла вторая фигура.
— Да черт его знает, — ответил я сразу на два вопроса, и нажал на газ.